Да, Эри писала об этом. И не единожды. В ее архиве присутствовали в изобилии метки-маркеры, указывающие на общность направления и этапов развития религии — рай, ад, Голгофа, искупление — всё это совпадало до малейших деталей. И — чудовищно искаженное, алогичное, уродливое понятие греха.
Эти двое, живя в своем персональном аду, считали грешниками — себя. Мальчишки, за свою жизнь не успевшие сделать ничего по-настоящему дурного (глупые шутки не в счет) оказались настолько сильно заморочены и запуганы, что свою попытку доискаться до правды — по сути, раскрыть чужое преступление — сочли страшнейшим грехом… который на самом деле сами себе выдумали.
Ит и Скрипач раз за разом просматривали модель чужой жизни.
Пятый и Лин.
Появление на свет на Окисте — им сразу дается искаженное понятие о части их расовой принадлежности. Сразу. Но психика штука гибкая, она так просто не ломается.
Дальше — инцидент во время помолвки Лина. Компания молодежи находит бункер, и отпускает на волю находившихся там людей. Людей родом с Земли, что интересно. Очень добрая молодежь: отвезли к транспортникам, за свои деньги отправили… недорогой проход, а на группу еще и со скидкой. Поступок добропорядочных мальчишек.
Дальше — суд. Полное непонимание происходящего, закрытый суд, и высылка. Им ничего не объяснили. Практически — ничего. Совершенно чудовищная и алогичная ситуация… но они настолько верили в непогрешимость «старших», что безропотно приняли наказание, даже не поняв и части его сути.
Дальше — перехват. То, что Берта в своё время назвала перехватом, но был ли это перехват в полном смысле этого слова, до сих пор неясно. Нет данных. В любом случае, вот эти мальчишки оказываются в руках тех, кто, как им кажется, хочет их использовать, и…
И — вуаля! — вот она, та самая вера! Вера — во всей своей красе!
Им, этой несчастной прошлой инкарнации, даже в голову не приходило, что старшие, которые втравили их в это всё — могут быть неправы. Нет, они не обсуждали действия этих старших, они не думали в этом направлении. Не умели. Их не научили, что можно возразить — вот так.
И они начали искать вину, как превопричину происходящему — в себе. И сумели найти. Найти вину, которой не было. Никогда не было. На этот поиск ушло девятнадцать лет, но они, эти двое оставшихся, были настолько чистыми, настолько верящими (не верующими, а именно верящими, и потому — обманутыми), что, не имея никакой вины, создали себе вину — сами.
