— Хм. Асмунд однажды спрашивал конунга об этом.
— И что?
— Агнар ответил, что, если уж не гонит из дружины тебя, то Хререка точно не тронет. Удача вещь капризная, — сказал он тогда, — и мне кажется, Хререк всех еще удивит. И кстати о Горме? Агнар спрашивал его о походе? Что нам сулят руны?
— Горм сильно сдал после той неудачи с датчанами. Тем более, что ему ей постоянно пеняют. — Хьяль выразительно посмотрел на Торгейра. — А насчет друидов, не очень-то они им и помогали, когда сюда сначала пришли сначала служители распятого бога, а потом мы. В любом случае нам не помешает посмотреть на новые места. Тем более, говорят Эрин очень красивое место.
— А девушки у них какие? Красивые? — пророкотал уже почти было задремавший Бьёрн.
— Нашел кого спрашивать. Ульфу намного милее любой красавицы его клинок, а Безумный после того, как прожил зиму с двумя финскими колдуньями, вообще не смотрит на смертных женщин.
— Они были настолько прекрасны, что Хьяль никак не может их забыть. — Улыбнулся Ульф, передвигая своего берсеркера вплотную к конунгу скальда.
— Я слышал об этом столько историй! — воскликнул Гисла. В глазах подростка горел неподдельный интерес. — Дядя Хьяль ты, правда, был у финнов?
— Правда, — скорбно вздохнул скальд.
— И они, правда, учили тебя колдовать?
— Правда.
— И ты умеешь колдовать?
— Кха-а. — Хьяль аж закашлялся. На его беду Гисла воспринял это как утвердительный ответ.
— И тебя учили колдовству финские колдуньи? И они, правда, были прекрасны, как звездное небо?
— Хм. А парень то поэт, — фыркнул Ульф.
— Это уже четвертый вопрос. А мы договорились, что ты не задаешь больше трех вопросов кряду. — Мягко напомнил подростку Хьяль.
— Нет, Гисла. Те финки были страшны, как полярная ночь. Их зубы давно выпали, тела покрывали струпья и язвы, а носы пожрала дурная болезнь. В награду за сожительство и постельные утехи они обещали научить Хьяля колдовству, но обманули, и тогда Хьяль сошел с ума и стал Безумным скальдом.
— Во-первых, Забияка, прекрасных финок было трое. — Слово «прекрасных» Хьяль выделил особо. — Во-вторых, Ульф, я почти забыл, ты же просил напомнить, что Торгейр опять называл твоего друга Бьёрна подчиняющимся женщинам. Как же он там сказал? Кажется, никак не может отцепиться от женской юбки.
— Нет, по-моему, что-то про то, что Бьёрн так хорошо дерется потому, что постоянно вынужден уворачиваться от женских скалок. — Хищно улыбнувшись, поддержал предложенную игру Ульф.
