Стражники Тиуса вскочили в сёдла, готовясь прикрыть копьеносцев и пойти в атаку. Появившийся тёмный всадник отстегнул от седла короткое метательное копьё и, привязав к наконечнику белую ленту, швырнул его на другой берег, вонзив в землю перед воинами Тиуса.
— Он хочет поговорить, — сказал Микасти и, бросив короткий взгляд на Перри, пришпорил коня.
Перри двинулся следом. Около холма десяток воинов с мощными луками уже заняли позиции в отряде заграждения.
— А где уважаемый Вунгорт? — с сарказмом спросил Микасти у послушника Тиуса, сопровождавшего их. — Немедленно найти его.
Парень сорвался с места и быстро исчез в бурлящем лагере. Прошло несколько минут, прежде чем показался послушник и раскрасневшийся Вунгорт. Тучный племянник главы синода тяжело дышал, такие пробежки для него были чреваты печальными последствиями. Вунгорт сейчас был похож на рыбу, выброшенную на берег и не мог произнести ни слова, пытаясь восстановить дыхание.
— Извините, что оторвали вас от очередного приёма пищи. Сигнал боевой тревоги вы конечно не слышали? — проворчал Микасти, задержав взгляд на жирном пятне на груди священника.
— Что случилось? — наконец выдавил он из себя Вунгорт. — Я слышал сигнал тревоги, но подумал, что это очередные учениями, организованные вами. И вообще… Командующим назначен я, поэтому требую немедленного доклада.
— Ничего особенного, господин командующий. Вас чёрные колдуны на переговоры вызывают, — сдерживая смех, ответил Микасти.
— Меня? — удивлённо спросил Вунгорт и, выглянув из-за лошадей, посмотрел в сторону брода. Вунгорт побледнел, глаза забегали и он взвизгнул: — Убейте их!
— А что так? Даже не выясним, с кем имеем дело? — спросил Микасти, наклонившись.
— Разбирайтесь сами, потом доложите, — Вунгорт поспешил обратно в свой шатёр.
Микасти бросил презрительный взгляд в спину племянника главы синода и, пришпорив коня, отправил его в галоп. Промчавшись мимо выстроившихся стражников, он влетел в воду, подняв фонтан брызг. Перри старался не отставать. Зная вспыльчивый характер Микасти, он догадывался, чем закончатся эти переговоры.
— Что можно обсуждать с теми, кто продал душу тьме? — прокричал Микасти. — Назови себя, всадник.
— Моё имя тебе известно, — сквозь забрало последовал ответ. — Я здесь не для того, чтобы обмениваться приветствиями. Мне велено передать, что у вас есть семь дней для отречения от вашего бога и принятия новой веры.
— Веры? — Микасти слегка посторонился, открывая пространство лучникам. — Что же предложили тебе чёрные колдуны, чтобы ты предал свой народ?
