Он переступает порог и вдруг останавливается. Затем наклоняется и поднимает что-то с коврика у двери.
– Держи, это, наверное, для тебя.
Еще один конверт. Тот же почерк. Руки у меня начинают трястись, а вслед за ними и все тело, но я отчаянно стараюсь это скрыть.
– Спасибо, Александр…
Я произношу это несчастным голосом человека, который знает, что смерть идет за ним по пятам и ей известен его адрес и код подъезда. Александр уже уходит. Если до сих пор меня огорчала перспектива провести вечер в одиночестве, то теперь я просто боюсь оставаться одна. Даже если автор писем не он, может, все-таки попросить его переночевать у меня?
26
Я был очень взволнован, увидев узел на твоем шарфе. Спасибо тебе за это. Я так рад, что ты даешь нам шанс… Я хотел с тобой заговорить, но испугался уничтожить наше еще не родившееся чувство. Я очень дорожу тобой. Но ты меня не знаешь, даже не замечаешь. Нам предстоит еще долгий путь, и я надеюсь, что ты мне доверишься.
Если ты согласна, я назначаю тебе свидание в субботу на вокзале. Я приеду примерно в 18 часов. Предлагаю тебе подождать меня у большого кафе напротив платформ. Но я повторяю: ты ничего мне не должна. Если ты придешь на встречу, значит, наше будущее станет еще более осязаемым. Если нет, знай, что я приму твой выбор, как бы тяжело мне это ни было. Искренне надеюсь тебя увидеть. А также заключить в объятия в самое ближайшее время.
Твой самый преданный поклонник
Эмили протягивает мне письмо с тяжелым вздохом: – Думай что хочешь, но я по-прежнему считаю его методы странными. Какая-то игра в кошки-мышки. Либо у него мозг четырехлетнего ребенка, либо он знает, что делает… Судебный психиатр, конечно, извлек бы из этого текста больше.
– Да я уже не знаю, что думать! Я перечитывала это письмо всю ночь, выискивая в каждой фразе скрытый смысл. Я то впадала в панику, то испытывала нечто вроде нетерпения. Мне не терпелось увидеть неизвестно кого, можешь себе это представить? К счастью, продолжалось это недолго. Все-таки подозрительность взяла верх. В результате я нахожусь в странном состоянии! Но самое ужасное, что этот тип пришел и положил письмо под мою дверь! Понимаешь, что это значит? Что он выкинет в следующий раз? Выскочит передо мной, когда я буду принимать душ? Мне страшно!
– Может быть, конверт принес твой консьерж…
– Нет, я спросила его утром. И вчера вечером, между половиной восьмого – когда ушли Сандро и Кевин, письма еще не было – и восемью часами, когда Александр нашел его, выходя из моей квартиры, он не видел никого, кроме жильцов дома. Никаких посторонних!
