Длится нудный, нескончаемый спор. О чем они спорят?.. Белые мертвецы, но и зеленые не ангелы божии, но и красные повапленные гроба. Новая жизнь?.. Она строится где-то. Но где? Но кем? Но какая?.. Где всадник с мерой в руке?..
19 июля
Я сегодня не могу уснуть. Затрепетал в орешнике ветер. Задрожала и заколыхалась палатка. Загудел вершиною клен. Потом все умолкло. Но вот разверзлись, как уголь, черные небеса. Бледным пламенем опоясался лес, и еще темнее стало в чаще. И сейчас же грозно загрохотали раскаты, и сильно и мягко застучал теплый дождь. Из темноты вышел Егоров:
- Илья-пророк, батюшка, колесницей грохочет. За Иудой гоняется в облаках.
- Почему за Иудой?
- А как же? Знать, Иуда снова из ада бежал. Вот господь за ним и посылает Илью. Уж Илья ему спуску не даст.
Он крестится двуперстным крестом и долго молчит. Потом зевает.
- Дождик-то, дождик... Эка, прости господи, благодать!
Я говорю:
- А Синицын?
- Что ж Синицын?.. Синицын без покаяния помер. Теперь с Иудой, в аду.
20 июля
Мокеич - старый "бандит", четыре года скрывающийся в лесу. Я послал его на разведку. Он был во Ржеве и в Вязьме. В Вязьме его поймали, но он бежал из "Чека". У него "карточка" в синяках, на спине фиолетовые рубцы и один из пальцев отрублен. Его "выспрашивали", как он говорит. Он докладывает, что красные готовятся к наступлению. Вот уж поистине, стрелять из пушек по воробьям. Нас двадцать семь человек. Правда, нас завтра может быть несколько тысяч. Но несколько тысяч крестьян не войско. Но из нашей, тлеющей искры не возгорится бурное пламя, не разольется всероссийский пожар. "Старики" находят, что следует "покедова что" обождать. Я ждать не хочу, но против рожна не попрешь.
Мокеича лечит Егоров. Он поит его самогонкой и растирает рубцы "целебной травой". Мокеич охает. Он клянется, что отрубит не один, а сто один палец... Он принес московскую прокламацию. В ней сказано: "В Ржевском уезде бесчинствует шайка бандитов, наемников Антанты и белогвардейцев. Товарищи, Республика в опасности! Товарищи, все на борьбу с бандитизмом! Да здравствует РСФСР!.." Я читаю вслух это воззвание. Егоров слушает и плюет:
- И не выговоришь: "Ресефесер"... Чего таиться? Говорили бы, дьяволы, прямо: Антихрист.
21 июля
Груша нашла портрет Ольги. Ольга в белом кружевном платье стоит под зонтиком на дорожке. Я люблю этот домашний, такой простой и такой похожий портрет. Это - Сокольники. Это - невозвратимые дни.
