Никите Ивановичу годы тоже проскоблили лысину, оставив пепельный валик на затылке. Гнули горб, да только присутулили, а потом отступились, махнув рукой:
— Такого вертучего не придавишь. Пусть такой останется!
И вышел в круг старичок плотненьким обрубочком на крепких ногах, погладил лысину — и за пляску.
Легонек старик на кругу, еще владеет ногой. Будто гоняет Никита Иванович по полу говорливые галечки. Он поворачивается к оркестру, протягивает руки, смотрит-просит, развертывая ладони, покачиваясь на точеных ногах, играет каблуками. Подрагивает его фигурка, как межевой столбик среди июльских духовитых трав в полевом мареве.
— Дай, дай, подсыпай, а я разбросаю!
Смеется учитель, наклоняется со сцены, стряхивает со струн играющую цепочку звуков. Идет с ней бережно Никита Иванович по кругу, показывая присутствующим, сколько веселой музыки несет он! А потом вдруг взметнет руками, схватится за голову, будто поражен тем, как неосторожно обронил такое добро, и за вертится и поплывет среди рассыпанных звуков. Плясал он со словами. Сам шутливо признавался, что где нога не возьмет, там язык доведет. Его веселых куплетов ждали зрители, просили:
— Присказывай, Микита Иванович, присказывай. Давай присловье под ногу!
Пройдется плясун по кругу легкой уточкой по волнам, потрет лысину — и вот, слушайте:
Думал долго — вышло вдруг,
Слушал сказку под каблук!
Ехал лесом, ехал бором,
Вырубил сосеночку:
Захотелось мужику
Выстроить избеночку.
Я тешу, тешу, тешу
Досочки сосновые,
Я прилажу-положу
Половицы новые.
Тюк, тюк, топорок,—
Вышел гладенький порог.
Стук-бряк, долотцо,—
Вот и новое крыльцо!
Вот и узкое оконце,
Чтоб не пробилось солнце,
Чтоб головку не пекло,
Чтоб румяна не свело.
Строил дом в сто венцов —
Родилась земляночка.
Подивилася старуха —
Белая беляночка.
До чего хорошо, до чего роскошно:
Можно лечь, можно сесть,
А вот встать неможно!
У кого сосновый дом —
У меня земляночка.
У кого достатку много —
У меня тальяночка.
Посидим, погрустим,
Помолчим, поплачем,
Про свое житье-бытье
С тальянкой посудачим.
Разберем, что к чему,
Какая нам планида —
И пройдет-прохлынет
На сердце обида.
Так бы жили да скрипели
До желанной смерти,
Но случилась тут беда —
Нанесли же черти!
Ветер дунул, дождь полил —
Всю землянку развалил.
Расплылась хатиночка —
Остались сиротиночки:
Две полынь-травиночки,
Две ягодки-малиночки.
