Ксения услышала священника, и для нее начался процесс
духовного выздоровления.
И первым очень важным моментом для нее стало... обычное
христианское Покаяние. Я — хуже, я плохая! Когда есть такое понимание, человек
начинает исправляться.
Мне очень нравится следующий пример диакона Андрея Кураева.
В книге «Школьное богословие» о. Андрей, рассказывая о Преображении Господа
Иисуса Христа, напоминает нам одну фразу апостола Петра. Когда свет Фавора
осиял апостолов, когда они пережили блаженное мистическое озарение радостью,
светом, смыслом, Петр восклицает: Господи! Хорошо нам здесь быть!Если хочешь,
сделаем здесь три кущи (т.е. палатки — о. Константин). Но Христос зовет
апостолов вниз, с Фавора в реальный непреображенный мир. С
Фавора уже видна другая гора — Голгофа, и надо идти к ней.
«На Фаворе нельзя оставаться не потому что — трудно, а потому что Бог не
разрешает. От средних веков дошел к нам простой совет: если в молитве твой дух
вознесен даже до третьего неба, и ты видишь самого Творца, а в это время к тебе
здесь, на земле, подойдет нищий и попросит накормить его — для твоей ду
52
ши полезней отвернуться от Бога и приготовить похлебку...
"Бывает, — приоткрывает мир своего сердечного опыта преподобный Иоанн
Лествичник, — что когда мы стоим на молитве, встречается дело благотворения, не
допускающее промедления. В таком случае
надо предпочесть дело любви. Ибо любовь больше
молитвы"» (диакон А. Кураев).
Задача христианства — не приобщить человека к высоким
религиозным переживаниям и в таком блаженном состоянии его оставить, а сообщить
человеку силу достойно, свято жить в мире и дать импульс служить миру. Но не
значит ли это, что, выйдя в мир, мы что-то растеряем?.. Безусловно. Но бояться
этого не следует. Это ведь не наша заслуга, не наши духовные сокровища: это —
Божие. И если Бог захочет, Он все восполнит и даст еще больше.
Представляю, как хорошо было апостолам в их сионской горнице
в день Пятидесятницы, когда на них
сошел Святой Дух. Как, наверное, им хотелось удержать эту
благодать, не идти в мир... Но они спустились со своего Фавора, пошли...
И потом, в четвертом веке, когда христианство было
легализовано, когда оно было поставлено перед выбором: идти на контакт со вчера
языческим миром, или замкнуться, боясь что-то из благодати утерять...
Христианство пошло на этот контакт.
Такая же дилемма лежала перед святителями Василием Великим,
Иоанном Златоустом и прочими великими мужами Церкви. Им так хотелось побыть
одним, помолиться, поразмышлять о Боге. Но приходилось устраивать приюты,
больницы, школы. Достаточно почитать житие отца Иоанна Кронштадского, чтобы уви
