делах.
Между тем, формирование новой системы международных отношений
приобрело сложный и затяжной характер. Зарубежные аналитики затрудняются дать
современному этапу развития мировых дел какое-либо исчерпывающее определение.
Одни называют его «новым международным беспорядком» (Г.Киссинджер), другие –
«аморфной системой безопасности, лишенной биполярной структуры и
идеологической ясности времен «холодной войны»32. Звучат прогнозы, что нынешняя
«неопределенность» в развитии международной ситуации может затянуться на многие
десятилетия. Строятся различные сценарии:
32 «Strategic Assessment». Institute for National Strategie Studies. Washington, 1999. Р.12.
от наступления всеобщей эры благоденствия в условиях глобализации до полной
анархии в международных делах.
Одно представляется несомненным: международная система находится в
переходном состоянии, и ее судьба зависит от политической воли мирового
сообщества. Именно ему предстоит определить параметры будущего мироустройства, выработать надежные механизмы обеспечения безопасности и стабильности в
международных отношениях. Человечество поставлено в такую ситуацию, когда
формирование нового миропорядка требует сознательных, целенаправленных усилий
всех государств. В противном случае «стихия» глобализации в условиях пассивности
или национального эгоизма, а тем более возврата к соперничеству и попыток
обеспечить собственные интересы за счет других приведет лишь к обострению
негативных тенденций, которые международному сообществу будет все труднее
контролировать.
К сожалению, по этому важнейшему вопросу в мире пока нет концептуального
единства. Более того, в последнее время сталкиваются два принципиально разных
подхода к формированию нового миропорядка. Один из них нацелен на построение
одномерной модели, при которой на международной арене доминировала бы группа
наиболее развитых стран с опорой на военную и экономическую мощь США и НАТО.
Остальной же части мирового сообщества предлагается жить по правилам, определяемым, а порой и навязываемым этим «привилегированным клубом».
Наглядный тому пример — судьба Югославии.
Корни такой концепции достаточно глубоки и кроются, как уже отмечалось
выше, в ошибочной оценке изменений в международной обстановке на рубеже 80-х –
90-х годов. По признанию министра иностранных дел Франции Ю.Ведрина, «считая
себя победителем в третьей мировой, т.е. «холодной войне», Запад уверовал в
беспредельность своих возможностей и, опираясь на технологическое превосходство, не видит причин, которые помешали бы ему повсеместно навязывать свои взгляды».1
