Читая «Историю философии» Гегеля, он выписывает на полях положение: «Развитие философии в истории должно «соответствовать» развитию логической философии» и делает по поводу этой мысли следующее замечание: «тут очень глубокая и верная мысль, в сущности, материалистическая действительная история есть база, основа, бытие, за коим идет сознание».
При изложении категории материалистической диалектики возможны две опасности. Можно рассматривать теорию логики как замкнутую систему, в которой категории связываются между собой, переходят одна в другую, дедуцируются одна из другой, подчиняясь только своей имманентной закономерности. Ошибочность здесь заключается в том, что логические категории теряют связь со своим содержанием и превращаются в формальные понятия. Связь логических категорий, их переходы одна в другую не вскрывают своей реальной основы в истории познания, вследствие чего принимают формальный характер. В стремлении создать систему логических категорий, а, по мнению иных даже замкнутую систему логики, легко впасть в подчинение к Гегелю. Как известно, Гегель не в состоянии был окончательно преодолеть формальной логики, потому что он заставлял свои категории «самодвигаться», т.е. переходить одна в другую вследствие имманентных противоречий. Точно также попытка заставить категории логики диалектического материализма развиваться только из себя, рождать из противоречий одних категорий — другие, не только не дает пути к действительному диалектическому познанию, а сохраняет мысль в плену у формальной логики. Эта опасность ведет к попытке создания замкнутых систем идей, к отрыву категории от их исторического содержания, одним словом, к формализму.
Часто приводят указанную выше мысль Ленина: «Категории надо вывести (а не произвольно или механически взять) (не «рассказывая», не «уверяя», а доказывая, исходя из простейших основных (бытие нечто, становление) (не беря иных) — здесь, в них, «в этом зародыше все развитие». Эту идею следует, однако, понимать не в смысле имманентного, оторванного от истории познания выведения, а как раскрытие конкретной глубины развития действительности в истории человеческого познания, осуществляемого в истории общественной практики.
Существует, однако, и другая опасность, которая тем серьезнее, что представляет собой систему, противопоставляющую себя диалектике, — речь идет о механическом понимании логики. С точки зрения механистического мировоззрения отрицается существование диалектической логики. Диалектический материализм растворяется в частных науках. Отрицается объективность всеобщих законов развития материи. Это достигается тем, что сами логические категории превращаются в формальные принципы, и допускается только один вид логики — формальный. Так Л. И. Аксельрод выразила эту идею в краткой, но яркой форме. В статье: «Коренные вопросы диалектического материализма» она спрашивает: «Что такое метод?» и отвечает: «Метод есть система формальных принципов, вытекающих из общего мировоззрения и выведенных на основании опыта». Немного далее она утверждает ту же мысль более определенно: «Сам по себе взятый, всякий метод, а в том числе и метод диалектический, представляет собой систему чисто формальных категорий». Диалектика оказалась не чем иным, как системой формальных категорий, т. е. формальной логикой. Диалектическая логика оказалась выкинутой за борт, ненужной. Но отрицание диалектической логики, признание одной формальной логики ведет к тому, что у механистов эклектически объединились два крайних антидиалектических направления. Одно разрабатывает формалистическую логику под видом логики диалектической и заменяет логическими переходами формальных понятий переходы диалектических категорий, отражающих течение живой истории человеческой практики. Другое же направление, выкинув логику за борт, погрузилось полностью в эмпирию, предоставив себя случайной игре некритически осмысленного опыта.
