Акита совсем растерялась. И как ему объяснить теперь, что она не так думала, наоборот…
— Переспала с эльфом, есть чем перед подругами хвастаться, можно теперь…
Девушка молча слезла с Каурого, подошла к Керану, дернула его за руку… Парень тоже спрыгнул на землю и стоял перед ней, злющий и родной-родной. Акита даже думать не стала, обняла и поцеловала, крепко-крепко. И только потом призналась виноватым шепотом:
— Я сбежала, потому что думала, что ты поиграл, и все… Как отец Соля с моей мамой.
— Так вроде бы там насилие было, — уточнил Кер, обняв девушку, и, не дав ей ответить, сам поцеловал. — А у нас по согласию все. Это ж другое.
Акита, закрывшая глаза на время поцелуя, снова их открыла, посмотрела на парня и вдруг охнула испуганно:
— Как же это я… про траву забыла!.. Надо вернуться к Лилу, травы взять отприплодной…
— Зачем? — нахмурился Кер. — Не надо никакой травы, я был осторожен.
— Ну на потом… — ляпнула девушка и смутилась. С чего вдруг она взяла, что это «потом» будет?
— И на потом не надо, — усмехнулся Керан. — От эльфа забеременеть не так легко, как кажется.
— Откуда же тогда полукровки берутся? — не удержалась Акита, съехидничала. А то ишь ты, волшебные какие… дети от них не родятся…
— Осторожность теряется только, когда в голове любовь или ненависть. Иначе бы уже давно одни полукровки эльфийские вместо людей по свету бегали.
Девушка вздохнула и вновь смутилась. И так ясно, раз говорит, что осторожен, значит, не любит. Да и какая любовь-то, когда они пару дней знакомы? Но почему-то все равно немножко обидно стало. Глупеет она рядом с этим эльфом, и мысли глупые в голову лезут, и желания.
— Мир? — Акита решила превратить все в шутку, а потом вспомнила про завтрак. — Давай теперь поешь нормально. Нельзя натощак в дорогу отправляться.
Расстелив на траве покрывало, Акита быстро выставила перед Кером несъеденный им завтрак — бутыль киселя домашнего закупоренную, хлеб, вареные яйца, огурцы хрустящие, еще не засоленные. Последний урожай в этом году, больше уже не вырастет ничего путного.
— А молока нет? — поинтересовался Керан, слопав все что было и грустно дожевывая огурец.
Акита даже язык прикусила, чтобы не ответить: «Где ж ты утром был, прожористо ушастое?!». Но сдержалась, только брови нахмурила и головой помотала.
Эльф печально вздохнул, а потом принялся закапывать объедки и шелуху от яиц. Акита же пустую бутыль обратно в мешок убрала и покрывало сложила.
Дальше уже гораздо веселее поехалось, пусть и молчали больше, но не обидно, а просто так. Потому что оба по пустякам болтать не любили, так что только по делу фразами перекидывались и улыбались иногда друг другу. А один раз Кер сорвался, ускакал в сторону и вернулся с большим цветком. Лепестки у него были яркие, блестящие, прям даже жмуриться хотелось. Зелено-синие.
