Он произнес:
- Здравствуйте, господа.
Николай встал и поклонился ему. Я тоже встал и тоже поклонился. Когда мы сели, а человек там, внизу, стал покрывать мылом плечи, Николай зашептал мне в ухо:
- Это Якушкин Иван Дмитриевич, декабрист… Великие были люди, восстали против царя, это сразу после наполеоновских войн, ясно? Двадцать лет каторги… Кандалы с него сняли только по случаю бани…
Ополоснувшись, Якушкин залез к нам на полок, сел и откинулся к стене.
- Может, пойдем? - спросил я у Николая. Мне уже становилось тяжело от жары и пара.
- Нет! - шепнул Николай.- Еще немного. Потерпите. Уже вот-вот.
Вскоре дверь открылась опять, впустив еще одного человека. Он только кивнул нам и сразу, отвернувшись, прошел к лавке, так что мы даже не успели ответить на его приветствие, и я вовсе не смог разглядеть его. Позже, когда он с ковшиком в руке направился к котлу, свет на одно мгновение упал на его лицо. Я успел заметить только широкие брови и большие глаза.
- Внимание! - громко шепнул Николай прямо мне в ухо.
Я сначала скорее почувствовал, а потом уже, скосив глаза, увидел, что сидевший рядом с нами Якушкин вздрогнул, напрягся и затем резко отклонился от стены вперед. В следующее мгновение он вскочил и спрыгнул с полка. Николай больно стукнул меня кулаком по колену. Я с изумлением смотрел вниз. Раздался звон упавшего и покатившегося в угол ковшика. Ничего по-прежнему не понимая, я смотрел вниз и видел двух с маху обнявшихся мужчин, один из которых был весь в мыле, а другой - с прилипшим березовым листком на спине меж лопаток.
- Ну, вот! Они встретились! - почти в голос воскликнул Николай. Впрочем, эти люди все равно бы нас не услышали, им сейчас, совершенно очевидно, ни до кого не было дела.- Это Александр Бестужев, тоже двадцать лет каторги, он же потом писатель Марлинский,- продолжал Николай, немного понизив голос.- Вы видите историческую сцену! Они тут, в Иркутске, по дороге в ссылку. Одному через Байкал в Читу, другому в Якутск по Лене. И минуту назад они не думали, что когда-нибудь им доведется еще раз увидеться! - Николай снова примерился ударить меня по колену, но я передвинул ногу.- Ведь каждый не знал, что другой здесь, рядом, понимаете?
Мужчины внизу разомкнули объятия и горячо заговорили, перемежая французские и русские фразы. Николай напряженно вслушивался. Видно было, что он старается не пропустить ни слова. Я не мешал ему.
Прошло, наверное, минут пятнадцать. Двое внизу продолжали говорить. Николай продолжал слушать, теперь я понял по его лицу, что он хочет не только уловить, но и запомнить все. Внезапно Бестужев обернулся и посмотрел в нашу сторону. Николай тотчас потянул меня за руку:
