— Так эти вороны что же?..
— Черномору служат. Все-все, что увидят, в точности доложат ему.
— Да прогони их, коли они тебе не нравятся! Что же ты, в своем собственном лесу теперь от них будешь прятаться? — возмутилась Алена.
— Нет уж. Лучше я попрячусь маленечко, отведу от себя подозрение. У меня тут все тихо, мирно… Ты чего звала-то?
— Да уж и не знаю, станешь ли теперь помогать? Ты же всего боишься.
— Не боюсь, а опасаюсь, — Буба назидательно поднял вверх скрюченный указательный палец. — Это разное. Опасаться я опасаюсь, а помогать тебе не отказываюсь.
Рассказ Алены Буба слушал, понимающе качая головой. Вздыхал, шамкал губами. А когда Алена закончила, поднялся с переделанной под кресло замшелой коряги и энергично зашагал по комнате.
— Говорил я тебе, девка глупая, пропадешь ты со своими дикими… Ну да ладно, теперь уже вляпалась. Все вы под присмотром Черноморовым. Он вас почему-то опасается. Эта Лебедь тоже — щука хитрая. Кабы было тут дело житейское, я б тебе чего и присоветовал. Но любовь — такая штука сложная! Да еще отцовское проклятие… Отведу-ка я тебя лучше к Бабушке. Ты ее не бойся, она добрая. Только говори с ней уважительно, да не трожь вещей без разрешения, да про лошадь свою черную помалкивай. Про любовь, да про заклятья страшные лучше, чем Яга никто не ведает.
Алена только кивнула. И Буба, взяв ее за руку, потянул за собой в один из темных углов дома. Какое-то время они шли в полной темноте. Потом впереди тихонько открылась дверь.
— Ты иди теперь по тропке до поляночки, где стоит избушки нашей Бабушки. Не забудь, поклонись, поздоровайся, — и, легонько подтолкнув Алену в спину, Буба захлопнул за ней дверь.
Оглянувшись, девушка увидела лишь старый ясень. Никаких следов двери на его стволе не было. Алена вздохнула и пошла по тропинке. Через пару минут она почувствовала, что на нее кто-то смотрит. Алена убыстрила шаг, побежала. Резко оглянувшись заметила, как с ветки взмыла и полетела куда-то черная, как полночь, ворона.
На широкой поляне стояла избушка на куриных ножках. Вот только по размеру ноги скорее напоминали страусиные. Избушка переминалась с ноги на ногу, чесала одной лапой другую. Ступеньки, ведущие ко входной двери, напомнили Алене трап парохода или самолета. Поляна была окружена редким частоколом — колья стояли в шаге друг от друга, и на каждом из них красовался человеческий череп. У Алены по спине пробежали мурашки.
«Ну ладно, а чего я, собственно, хотела? Это же дом Бабы-Яги. Кажется, эти черепа не просто так здесь стоят. Они словно смотрят. И повернуты все глазами наружу. Одни прямо перед собой глядят, а другие на небо смотрят».
