Весна в краю родников | страница 56

— Ты что, сдурел? — осведомился я и угрожающе посоветовал: — Занимайся своим делом!

Больше мне некогда было глядеть на этого глупого дразнилку: ко мне шли и шли покупатели, обходя корзину моего конкурента. Ведь всегда так: кто старается перехитрить других, обычно прогадывает. Родители Козлика пожадничали, испекли лепешки толщиной с крылышко мотылька, а теперь как бы не пришлось тащить всю корзину обратно, домой…

Мне приятно, распродажа моя идет быстро; приятно, что Исмаил наслаждается у чайханы музыкой, он ее очень любит.

Опустела корзина. Можно и домой. Времени до школы остается еще много. Удачное утро!

Было удачное, да испортил мне его этот козлоликий… Снедаемый завистью, он подошел ко мне и процедил сквозь зубы грязное ругательство, толкнул меня в грудь. Я устоял на ногах, кинулся к обидчику, схватил его за ворот рубахи, хотя он выше, сильнее меня и старше по возрасту. Пошли в ход кулаки… Пожалуй, мне досталось бы больше, но противник вдруг попятился назад, обескураженно вертя головой, — кто-то тащил его назад за ворот. Это прибежал мне на выручку Исмаил. Он повалил козлоликого наземь и стукнул его кулаком по спине, чтобы образумить.

— Ах, так вас двое?! — закричал Козлик, вскакивая на ноги. — Ну покажу я вам! Придется вам еще увидать горюшко ваших матушек!

Он поплелся к своей корзине, а мы с Исмаилом рассмеялись ему вслед — кто же боится пустых угроз?

— Бежим домой, — предложил я другу. — Корзина пуста с твоей легкой руки.

— Ты иди, а я послушаю музыку. Не обидишься? — взмолился мой друг.

Чего же обижаться? Он спешит к музыкантам, я — к книге. Послушать такую мелодию и я бы согласился, да надо скорее отнести бабушке выручку, чтобы она успела купить муку получше и подешевле. Как жалобно изливает печаль гиджак в руке странствующего музыканта, а дойра вторит: данг… дан-гданг-данг-данг…

Перед уходом с крытого рынка я покосился на Козлика, не полезет ли он к Исмаилу с кулаками. Куда ему! Исмаил такой, что с ним и силач не сладит.

Как же мне потом пришлось жалеть и стыдиться, что я не остался с другом. Вернее, что я оставил его одного.

…Только я собрался в школу и присел к дастархану, чтобы перекусить, как вбежала тетя Муниса и заголосила:

— Эй, Раджаббой, куда же ты с утра увел моего Исмаила, где его оставил, с кем вы дрались? Говори, ведь ты считаешься ему другом!

У меня кусок застрял в горле. Бабушка вмешалась:

— Присядь, Бимуниса, чай готов. Ну, мало ли что случается между мальчишками: подерутся — помирятся…