Феня сорвала метелку полевицы, прикусила сочный конец стебля, задумалась. Подставив ладонь ко лбу, она стала искать стадо. Вон оно разбрелось вдоль старицы.
Пастух сидит под кустом, читает газету.
— Почему телята ложатся, наелись? — подойдя, спросила Феня.
— Жарко.
— В лесок, в тень отгони.
— Без тебя знаю, когда и где держать стадо, — ответил Федя.
— Знаешь? А что же тогда главное в нашем деле?
— Ну, что главное… — Парень замялся, пожал плечами. — Чтобы телята давали хорошие привесы…
— И только?
— А что же еще?
— Привесы! Надо, чтобы дешевле обходились эти привесы, — вот что главное! Я вон лен посеяла, а колхозу купить это телячье лекарство знаешь во что обходится? У меня зимой все будет под руками.
Пастух что-то пробурчал, свернул газету. Вдвоем собрали телят, погнали к лесу.
— А что, если телят пасти ночью, как ты думаешь, Федя?
— Я, чай, не железный — по жаре гоняй и ночью не спи…
— А мы напеременку.
— И что ты все выдумываешь! Скотину веками пасли днем, телят тем более, а тебе все шиворот-навыворот хочется! Вон и лен посеяла. Думаешь, вырастет? Как бы не так! Люди, чай, умнее тебя, да никто не сеет — не родится он у нас.
Феня слушала пастуха и все думала о своем: выпасы и всякие там хвойные и льняные отвары, белковые дрожжи — чего ни коснись, все это прибавляет вес и здоровье телятам, что верно, то верно. А чем бы еще увеличить вес телят? В самом деле, почему бы не пасти стадо по ночам или хотя бы рано утром или вечером — овод не докучает, жары нет. «Если пастух не согласится — сама буду выгонять стадо. А насчет сна, что же, как-нибудь урву часик-другой днем».
В полдень Феня поила телят, потом чистила их щеткой, а когда стало жарко, загнала в воду и вымыла.
— Куда лезешь, хитрец, ну куда? — журила она Боцмана, пытавшегося удрать из воды немытым. — А еще Боцман, морская душа.
Под вечер, когда пастух угнал стадо к Черному озеру, Феня забежала на свою делянку. Ух как заросла левая сторона молочаем и осотом! Феня сбросила кофту и начала полоть лен. Трудно поддавались молочай и осот — все пальцы обдерешь и исколешь. Через полчаса оглянулась — на том месте, где она прошла, шелковисто стлался, гонимый легким ветерком, зеленый ленок.
Так и прошел день… А поздно вечером на тропинке, ведущей к реке, Феня встретилась с Александром Ивановичем…
— Ты чего не спишь? — спросил он, перекидывая полотенце через плечо.
Она молчала. Щеки ее от смущения покрылись румянцем. В ушах отдавались звонкие, частые удары сердца. Девушка не знала, как справиться с собой, как унять волнение.
