Сам главный громко говорил предложения на непонятном языке, при этом держа в руках небольшой серебряный шар, на котором был изображен таинственный знак круглой формы.
А рыжий маньяк продолжал медленно резать кожу непрерывно кричащей Лиды с разных сторон. Катя лежала и ничем не могла помочь бедной сестре. Страх и ужас настолько поглотил Катю, что она готова была просто потерять сознание. Но видимость и ощущение безысходного кошмара были настолько ясными, что Кате оставалось только беспомощно мычать и плакать.
Цербер, сделав несколько движений ножом на Лидиной руке, вдруг схватился за кровавый надрез в районе плеча и потянул его резко вниз. Лида закричала еще сильнее, а довольный рыжий урод держал через пару секунд в руке длинный, кровавый кусок кожи с руки младшей сестры.
Катя не выдержала и отвернулась, при этом закрыв глаза. У неё больше не было сил смотреть на всё это. Самый большой страх был оттого, что над её младшей сестрой самым зверским образом издевались, а Катя совершенно ничем не могла ей помочь. Да лучше бы начали с неё самой! Почему этот подонок не начал с неё?! Катя еще хотела закрыть уши, так как душераздирающие крики Лиды тоже наводили безумный ужас, но руки были надежно привязаны к кушетке.
За всё время, пока Цербер терзал бедную Лиду, Катя так ни разу и не распахнула глаза. За это время происходило еще что-то явно странное. На фоне мычания сектантов, непонятной речи главного, и бесконечных криков боли и ужаса из уст Лиды, Катя слышала еще кое-что. Она в один момент почувствовала что-то вроде легкого землетрясения, потом был какой-то грохот, похожий на молнию, а потом и вовсе раздалось нечеловеческое, дикое рычание зверя, но Катя всё равно не открывала глаза, она всё еще надеялась, что это был сон.
А потом все звуки резко прекратились. Катя не знала, сколько времени длилось это безумие, может минут пять, а может, целый час – в таком кошмаре она потеряла счет времени. Грохот прекратился, люди перестали мычать, и главный больше не читал свои молитвы на странном языке, даже Лида больше не кричала.
– Слабенькая у тебя сестренка оказалась, – послышался в воцарившейся тишине противный картавый голос Цербера. – Я даже её лицом толком не успел заняться.
Катя открыла глаза и сразу повернула голову в сторону кушетки, где лежала Лида. Она подсознательно ожидала увидеть нечто ужасное, но то, что открылось её взору, чуть не довело Катю до инфаркта.
Вместо Лиды на кушетке лежало кровавое месиво, с которого человеческая кожа свисала лохмотьями, она отсутствовала почти на всем теле, на её месте были лишь красная плоть и открытые мышечные ткани. Лицо было на четверть без кожного покрова, с одной стороны устрашающе виделась целиком открытая челюсть и багровая пропасть вместо носа. Открытый застывший взгляд Лидиных глаз, наполненных болью и ужасом, смотрел куда-то наверх в пустоту.
