Их город совсем небольшой, но своего рода столица нескольких районов. Здесь и все важные учреждения, и межрайонная больница, театр, музей… Есть и автовокзал, откуда «пазики» уходят развозить и собирать пассажиров по ближайшим и дальним посёлкам, сёлам, деревушкам. Правда, «пазики» ездят редко – в основном по утрам и вечерам. Днем их заменяют «газели»-маршрутки. И Настя направилась к той остановке, куда причаливали «газели», что заворачивают в то сельцо, где живёт тётя Валя.
Тётя Валя, мамина сестра, была последней обитательницей громадного родового дома. Одни из этого рода разъехались, другие умерли, а тётя Валя вот остаётся. Ясно, что ей там одиноко – соседи не родня, – тоже хочется в город, но дом в медленно гибнущем сельце стоит копейки, здесь и на развалюху на окраине не хватит, не говоря уж о квартире.
Как одинокая пенсионерка и инвалид тётя Валя подала документы на социальное жильё в городе – однокомнатную квартирку, которую нельзя ни продать, ни завещать и в которую после умершего пенсионера-инвалида вселится следующий, – но очередь была длинной, и в то, что ей удастся дожить до новоселья, тётя Валя не верила.
Настя догадывалась: сестры тайком мечтали, что она выйдет замуж в том городе, где учится, поселится у мужа, конечно, хорошего, интеллигентного, обеспеченного, а тётя Валя переедет к Настиной маме. И они будут вместе. Пить чай, смотреть телевизор, беседовать, ждать, когда их навестит дочка и племянница.
Личная жизнь у обеих, что называется, не сложилась. Были мужчины, но они не стали мужьями. У мамы хоть появилась она, Настя, а тётя Валя совсем одна.
Прямо скажем, красавицами они не были. На старых фотографиях Настя видела коренастых, с какими-то испуганными глазами, жидковолосых, тонкогубых девушек. Одежда мешковатая, плечи опущенные… О таких всегда говорят: дурнушки.
Настя и у себя отмечала черты таких дурнушек и старалась поддерживать фигуру, осанку, быть обаятельной. Знала, что красоту можно восполнить симпатичностью, стильностью. Главное, не переборщить, – в общаге легко если и не стать, то прослыть шлюшенцией. Навесят этот ярлык, и шагай с ним дальше по жизни.
Девушке нужно быть всегда настороже, опасаясь не только окружающих, но и себя саму. Многих, очень многих заносит, а потом уже ничего не исправишь. Или уезжай в другое место, где тебя никто не знает, или принимай предложение какого-нибудь удода, который, как говорится, ни туда-то, ни в Красную армию…
