- Так и застрели, - сплюнув, произнес водитель, переходя на «тыканье». – Коли не нравлюсь. Или повесь.
- А сам застрелишься? – Присев и внимательно посмотрев поляку в глаза, спросил Максим. – Я тебе и пистолет дам с одним патроном.
- Нет. Сам не застрелюсь.
- Боишься?
Вместо ответа поляк просто достал крестик. Самоубийство у христиан – смертный грех. Максим это знал, но как-то не учитывал. Для глубоко бездуховного поручика религиозные маркеры были слишком незначительны. В общем – этот аргумент поручика смутил. Тем более, что по глазам видел, что поляк не боится…
- Откуда родом?
- Из Варшавы.
- Так ты подданный Его Императорского Величества?! А тут что делал?
- По делам ездил. Как началась война, так и задержали. Две недели продержали взаперти, пока не посадили за руль моего же автомобиля. С тех пор на них и работаю. За еду.
- Жена, дети есть?
- И жена, и две дочери. В Варшаве остались.
- В церковь ходишь?
- Хожу.
- По доброй воле? Или чтобы люди что дурного не сказали?
- Ваше благородие… - с укоризной произнес поляк.
- Хорошо. Целуй крест, что верно служить будешь. А как доберемся до своих – я тебя отпущу.
- А автомобиль?
- Не обещаю. Война. Если получится – отдам. Главное – к семье вернешься. Уверен, что им там без кормильца тяжело.
Поляк с минуту думал, твердо смотря в глаза поручика, потом достал крест и поцеловал. И завертелось.
Следующие десять минут возились с загрузкой этого грузовика. Водителя-то до того не было, вот и не знали, что делать. Максим сам уже хотел садиться за «баранку». Но удалось договориться. К Яну сел Васков. Больше заслуживающих уважение людей с головой на плечах у поручика не было.
Завершив формирование колонны Максим Федорович вышел и придирчиво осмотрел ее.
Головным шел грузовик Йозефа. На его широкой крыше расположилось два курсовых станковых пулемета. Из-за чего плотность курсового огня возросла чрезвычайно. Причем пулеметов новых, нормальных. Муха не сидела. Во всяком случае, на вид.
За ним стоял Даймлер Яна. Тот был более ранней модификации и закрытой кабины не имел. Водитель сидел как на козлах. Из-за чего и вооружить грузовик не было возможности. Поэтому в него перенесли носилки с полковником и ящики с боеприпасами. И даже прицепили к нему трофейную трехдюймовку, благо, что их тут стояло аж девять штук в относительно целом состоянии. А две – так и вообще – в отличном, одну из которых и решили экспроприировать. Зачем прихватили? Так кто его знает? Мало ли пригодится? Кое-как прицепили передок, а уж за него и пушку. Причем содержимое зарядного ящика передка знатно потрясли, загрузив практически полностью фугасами. Из тридцати шести выстрелов оставили только четыре шрапнели. На всякий случай. Так-то фугасы будут попроще в употреблении и в деле более универсальны.
