- Не одновременно, - терпеливо пояснила старушка, - а по очереди и по настроению. Радость в душе накопилась, просит полёта или шалости какой, так это, значит, я сегодня Сима. Дела одолели, суп требуется сварить аль пол подмести – Фима я. Фима как она есть. Мы друг друга, как бы это сказать…
Она прищёлкнула досадливо пальцами, подбирая вылетевшее из памяти слово. Потом прислушалась к чему-то внутри себя. Кому-то кивнула согласно головой.
- Да-да, спасибо! Дополняем и уравновешиваем! Уравновешиваем мы друг друга, вот! А вообще-то меня Серафимой зовут. Это по святкам. А по батюшке – Ферапонтовна. Выходит, Серафима Ферапонтовна я. Твоя бабушка. Вот так!
…Посуда давно была уже вымыта и сложена Фимой в сундук. И пол подметён. И жаба Анисья несколько раз из-за окна дребезжащим голосом вопила. Напоминала, что ночь на дворе и честные люди все давно уже спят.
А Венька с Серафимой Ферапонтовной всё сидели рядышком на лавке и тихие разговоры вели, о смысле жизни и всяких родственных делах беседовали.
- Как там Ванятка поживает? Здоров ли? Дюже ли богат? – спрашивала Веньку Серафима и кокетливо поправляла выбившийся из-под тюрбана голубовато-седой локон.
- Ванятка? – переспрашивал Венька, - Это кто ж такой? Не знаю.
- Ка-а-ак?! – Серафима всплёскивала сухонькими, похожими на птичьи лапки, руками и шутливо грозила тонким пальчиком, - Отца родного не знаешь? С глаз долой, из сердца вон?
- Отца знаю, - по обыкновению рассудительно и серьёзно отвечал ей Венька, - Только его Иваном Вениаминовичем зовут.
- Ну! Я и говорю, Ванятка. Ванюша, Ивашка, племяш мой любимый, озорник. Я ж Маруське, мамаше его, прихожусь сестрой многоюродной. Тебе, значит…
Серафимовна Ферапонтовна запрокинула к потолку лицо и принялась усердно шевелить губами, подсчитывая все ближние и дальние колена в её кривой и весьма разветвлённой родственной цепи.
- Тебе я, выходит, семиюродная бабушка.
Венька так далеко в родословные дебри никогда ещё не забирался. Поэтому и не мог оценить всей важности семиюродного родства. Бабушка как бабушка. А уж семи… или семидесятиюродная… какая, собственно говоря, разница?
Глава 10. Имена и маски.
- Имечко вот только у вас… Сер… Фер… понтовна, - спотыкаясь и тормозя на каждой букве, пожаловался Венька, - Пока выговоришь, язык сломаешь. Можно я буду звать вас просто Сима? Как раньше.
- А как же! – подпрыгнула от радости старушка, - Конечно! Валяй! Давай! Называй!
И закружилась, завертелась в весёлой кадрили, дробно топоча ногами и припевая в такт:
