Штерн зарычал и в два шага подошел к Броку.
— Послушай, человек, эта самка — моя. И только я решаю, что и как с ней делать.
— Тогда ищи ее сам, — пожал плечами нисколько не впечатленный Ламертан. — Может быть найдешь. Может быть даже до вступления в силу нового закона. Ты же из-за этого психуешь? Не успел ее привязать к себе? Кабальный брачный контракт или еще что-то столь же благородное. Любовь у оборотней уже не в моде, верно?
Я напряглась. Если Штерн попробует обратиться — передавлю ему глотку. Первые десять секунд после оборота решают исход боя.
— Я смотрю, псина у тебя на оборотней натаскана, — усмехнулся Эверард. — Я знаю твою тайну, Ламертан. Знаю. И сочувствую.
— Я тебе тоже сочувствую, — отзеркалил его усмешку Брок, — упустить такую женщину, как Тиль... На ее фоне все остальные кажутся лишь бледным подобием.
Заворчав, я прикрыла лапой морду. Меня всегда дико раздражали эти мужские похвальбушки-подстебушки. Что в фильмах, что в жизни, когда мужики меряются пиписьками остальным становится неловко.
Хотя приятно. Очень. Конечно все вокруг бледные подобия, меня же профессионалы красят и наряжают.
Выяснив, кто круче — я этого, кстати, не поняла — мужчины начали собираться на квартиру Алеззи. То, что жилье моего друга было опечатано, никого не волновало.
— Жаль, что мне не удастся трансформироваться, — с оттенком сожаления и стыда произнес Штерн. — У тебя псина хорошо дрессирована?
— Девочка все понимает, — обтекаемо отозвался Брок. — На тебя ошейник нацепили?
— Хочешь позлорадствовать?
— Не особо, — Ламертан пожал плечами, — вы, оборотни, мало превращаетесь в повседневной жизни. Откуда такие страдания?
— Раньше я мог, но не хотел. Теперь, даже если захочу — не смогу, — процедил Эверард.
— Человеку не понять, — подытожил Ламертан. — Девочка, нам с тобой придется надеть намордник.
Уныло вздохнув, я спрыгнула на пол и медленно подошла к Броку. Он потрепал меня по холке и, подойдя к шкафу, вытащил шлейку с намордником, и я покорно позволила себя «заковать».
— Сядем в машину — сниму, — пообещал Брок. — Штерн, ты на заднее сиденье. Девочка всегда сидит впереди. Оборотень ничего не ответил. То ли ему было все равно, то ли он и сам хотел сесть назад.
— Поедем дальней дорогой, — бросил Ламертан. — Подальше от камер. Ты бы морду-то прикрыл.
— Я Ти-спреем обработал.
Брок кивнул, а я начала скрести лапой по сиденью. Что такой Ти-спрей? Ламертан, хэй, ну ты же знаешь, что я заперта в теле собаки!
