- Беспамятная моя головушка,- наконец тихо пожаловалась она, - не знаю, что и посоветовать.
- Немчура по всей деревне стоит?
- У всех,- она перевела дух,- в каждой хате. Хотя соврала я тебе, один двор обошли. У бабки Акулины никого нет. Побоялись - тифозная она…
- В самом деле?
- Да, кажись, в самом… А там кто ж ее знает, живем без медицины.
- Где ее хата?
- Как тебе, милый, и объяснить… Если б днем это… Хотя, погоди, Ванюшка знает.
Она чуть приоткрыла дверь, скользнула в дом. А через минуту в сени выскочил малыш лет десяти. Ни слова не говоря, он схватил Козлова за руку и потащил на улицу. Уже за калиткой сказал:
- Дяденька, а вы не тутошний…
- Почему?
- А все тутошние бабку Акулину знают. Да ее вся область знает.
- Думаешь?
- Ничего не думаю, - обиделся мальчик. - Она у нас такая странная. Выдумывает все…
- Что выдумывает?
- Да все. И эту болезнь… Тифозную…
- Выдумала?
- Это точно. Чтоб постояльцев не пустить.
Ваня легко отыскал избу бабки Акулины, проводил Козлова до самого порога.
Пять дней прожил Александр у бабки Акулины. Когда немцы ушли из Воротынова, она тут же выздоровела. Сама отвела Козлова к заведующему почтой Степану Егорченко, порекомендовала его как человека серьезного и надежного.
А к тому привязался староста, гонит на работу - перевозить гитлеровцам снаряды.
- Ну и сукин .же ты сын! -кричал на старосту Егорченко. - Не знаешь разве, какой я работник? Или хочешь, чтобы я помер где-нибудь на дороге? Прихвостень несчастный…
Староста не сдавался. И тогда Егорченко сказал Козлову:
- Жилец из меня ненадежный, туберкулез легких, сам понимаешь. Подался бы с тобой к партизанам, да что толку? Обуза для отряда. И другим опасность, сам понимаешь. Так вот, бери-ка ты эту самую подводу, мне предназначенную, и поезжай. Партизанам лошадки пригодятся. В дороге можно и отстать и не туда свернуть… Сам понимаешь.
Ранним морозным утром из Воротынова выехало пять подвод. На первой сидел сам староста в новом овчинном полушубке и шапке-ушанке. За ним гнал лошадей Козлов. Егорченко раздобыл для него такой же теплый полушубок и меховую шапку. Путь держали на станцию Сафоново, которую с полмесяца назад Козлов проходил со своим однополчанином, московским инженером-электриком. Где теперь Сергей Викентьевич? Далеко ли угнали его гитлеровцы? И удастся , ли когда-нибудь свидеться?
Староста всю дорогу стегал лошадей, торопясь к сафоновскому коменданту. Тот приказывал прибыть еще вчера утром. Большие неприятности могут быть, если комендант осерчает.
