— «Воробей — птица. Россия — наше отечество. Смерть неизбежна». Каково? — обратился Балансиров к собравшимся. — Просто, доступно! И Россия есть, и отечество!
— Вот это… про смерть убери, — прохрипел Блошкин.
— Да, про смерть надо выкинуть, — согласился Петр Клутыч.
— Там у вас диверсия, снаружи, — продолжил Блошкин. — Вот, посмотрите.
Он протянул однопартийцам сорванный с двери лист. «УМКА» подрос и вытянулся в длину, обогатившись приставкой «недо».
— Дорогой мой человек, — обратился инопланетянин к Медору Медовику.
Медор, разбуженный пришельцем, поудобнее устроился в подушках и продул папиросу.
«Действительно, за умных взялись, — удивленно подумал он. — Ну-ну, послушаем с интересом».
— Фобка Дурак! — закричал дрессированный попугай Медора.
Но тут Медору показалось, что это вовсе не инопланетянин, а сам Сатана, который принялся его искушать: дескать, я тебе послужу здесь, а ТАМ ты пойдешь со мной.
— Нет уж, — слукавил Медор, пуская кольца. — Давай лучше наоборот: это я тебе послужу здесь, зато ТАМ мне будет хорошо. Договорились?
Сатана почесал в затылке:
— Это тебе постараться придется!
— Так ясен пень…
Медор, когда разговаривал со всякой сволочью, бывал очень прост в общении.
Сатана понуро стоял и переливался зеленым в предутреннем свете.
— Ну, что же ты? — приободрил его Медовик. — Ошибся дверью? Кадровый кризис? Дураков не осталось?
— Дорогой мой человек, — Сатана безнадежным голосом затянул сначала. Рога растаяли. Хвост обратился в дым, оставив после себя туманный росчерк.
Медор испытал раздражение.
— Говори скорее, — посоветовал он. — Тебя уже пеленгуют, ты это знаешь? Истребитель улегся на боевой курс. Сейчас он тебя расстреляет, настоящего.
…Визит оставил в Медоре неприятный осадок. Когда посрамленный призрак, напуганный обнаружением и уничтожением, удалился, майор натянул солдатское одеяло до подбородка и мрачно задумался над причинами посещения. Наиболее правдоподобную догадку он гнал от себя, не допуская в мысли.
Заснуть не удалось, и он связался за Балансировым.
— Не спишь, капитан? — спросил он участливо. — Подъезжай ко мне. Будем разговаривать, выпьем…
— Есть разговаривать и выпить, — отчеканил Балансиров без энтузиазма. Ему не хотелось выпивать и разговаривать в четыре часа утра. Но стиль неусыпной круглосуточной деятельности, давно перебравшийся в хромосомный набор, не позволил перечить. Когда Балансиров приехал, Медор Медовик стремительно отворил ему дверь и метнулся обратно, под одеяло, пока капитан вытирал ноги. Балансиров вошел в комнату и почтительно присел у постели Медора, а тот, пока шла беседа, так и лежал с одеялом, натянутым до самого рта.
