Можете себе представить бурю, которая поднялась в соцсетях… Парочка учителей заявила, что изымает мои книги из школьной библиотеки. Кто-то вообще призывал сжечь все написанное мной. В наше время мир видится черно-белым, и хотя в двадцать первом веке нет ничего страшного в том, чтобы создать персонажа-гомофоба, разумнее сделать его явным злодеем.
Глядя из окна кабинета на красные огоньки подъемных кранов, расползшихся по всему Фаррингдону во время строительства железной дороги, я спрашивал себя, стоит ли продолжать работать с Готорном. Что затянуло меня в эту историю и какую выгоду я извлеку в дальнейшем? Не лучше ли бросить его сейчас, пока я не увяз по уши, и заняться чем-нибудь другим? Время перевалило за полночь, я устал. «Суть измены» Ребекки Уэст лежала на столе обложкой вверх. Я подтянул ее к себе – вот чем я должен заниматься! В 1940-х было куда безопаснее.
И тут пиликнул телефон – эсэмэска от Готорна:
«Кафе «Унико»
Харроу-он-Хилл
9:30. Завтрак».
В Харроу жили Гудвины – значит, завтра он едет к ним.
Мне действительно хотелось выяснить, кто убил Дайану Каупер. Как ни крути, я уже замешан: я был в ее доме, я представлял себе ее жизнь, ее смерть, видел пятно на ковре… Опять же интересно, кто послал ей записку. Не он ли убил кота? По мнению Готорна, Дайана знала, что умрет. Как такое вообще возможно? Почему она не обратилась в полицию? Больше всего мне хотелось встретиться с семьей Гудвин, в частности – с Ларри, искалеченным мальчиком. Однажды я прочитаю решение загадки в газете… Готорн легко может уговорить кого-нибудь другого написать книгу.
Нет, я сам хотел присутствовать.
Собственно, я ведь тоже могу устанавливать правила! Кто сказал, что нужно записывать все как было? Нет никакой необходимости озвучивать реакцию Готорна – проще удалить любые упоминания о черно-белой фотографии и прочих предметах искусства. Да я вообще могу описать его каким угодно! Моложе, мягче, остроумнее… Моя книга – что хочу, то и делаю! Я все равно не собирался показывать ее Готорну до публикации, а там уже поздно будет. Тем более ему и так наплевать, лишь бы купили.
В то же время я понимал, что не смогу ничего изменить. Готорн такой, какой есть, и он обратился именно ко мне. Если я его изменю, то брошу камень, и пойдут круги по воде, образно выражаясь: я запущу процесс, в результате которого повествование сдвинется в сторону художественного вымысла. Я, конечно, могу заново переписать всех персонажей, даже интерьеры – чертов Роберт Мэпплторп уйдет первым, – но смысл? Проще вернуться к тому, чем я всю жизнь занимался – придумать сюжет с нуля.
