«Согласна», – кивает Энни.
«Тогда „Среди женщин“», – говорит Роза.
Энни закрывает лавку раньше времени. Мы выходим на улицу, и я спрашиваю: «Он меня возненавидел?»
«Нет, – отвечает она. – Он на такое неспособен».
Мы идем, держась за руки, по Каули-роуд. Я говорю, что эти места переменились, и Энни спрашивает, как именно. Не знаю, говорю я, но знаю, что тут все стало другим. Может, это ты переменился, говорит она. Может, и так, соглашаюсь я. Наверняка так. Может, ты слишком много чего повидал на свете. Может, родные места тебе теперь кажутся тесными, мелкими.
Нет. Они не мелкие. Они замечательные.
Мы останавливаемся у лавки Мейбл.
Январь шестьдесят третьего. Идет густой снег. Я на заднем сиденье мини-такси мистера Хана. Машина ползет по этой улице. Дворники трудятся изо всех сил. Мистер Хан никогда в жизни не видел снега, поэтому едет медленно; в больших глазах – отражение чуда. Впереди нас плетется лошадь, запряженная в тележку старьевщика. Она приостанавливается и роняет конские яблоки, и мистер Хан вылезает из машины и подбирает их совочком в полиэтиленовый пакет.
«Зачем это?» – спрашиваю я.
«Для миссис Хан. Она это под ревень кладет».
«Правда? А мы свой поливаем заварным кремом».
«Ха-ха-ха, как смешно, незнакомый мальчик», – говорит мистер Хан и тормозит у овощной лавки. Сейчас начнется моя новая жизнь. У лавки стоит Мейбл. Она старая (хотя сейчас, из моего теперешнего возраста, не кажется такой уж старой). Мне одиноко и страшно, но я перестаю бояться, когда вижу у нее за спиной Эллиса. Запасные войска. Помню, я тогда подумал: «Ты будешь моим другом. Моим самым лучшим другом».
Помню, как открылась дверь машины и мистер Хан воскликнул: «Один обретенный внук и два полных чемодана книг!» И я вышел наружу, в снег. Потом Эллис спросил меня: «А что, они правда оба полны книг?»
«Еще бы он не спросил об этом, – смеется Энни. – И что ты ответил?»
«Я сказал, что книги только в одном».
Именно в ту ночь я впервые, мельком, увидел Дору. Она пришла забрать Эллиса, а я смотрел из окна своей спальни и поймал момент, когда они выходили из лавки. Я постучал в стекло. Дора остановилась у машины и подняла взгляд. Ярко-красная помада в белизне снежной ночи. Дора улыбнулась и помахала мне обеими руками.
Мы дожидаемся просвета в плотной полосе машин и бежим через дорогу.
«Ты готов?» – спрашивает Энни.
«Нет, если честно», – отвечаю я.
«Идем же», – говорит она, и мы идем рука об руку по Саутфилд-роуд.
