— А мы на лодке через речку переберемся, — живо нашелся Коля.
— Где ты ее возьмешь?
— Есть же там мальчишки-рыболовы. Я подружусь с ними, и перевезут, — и Коля, вывернув свою фуражку, нашел в ней рыболовные крючки — проглотушки.
— Ну, за такое богатство до Черного моря можно доплыть! — с безобидной усмешкой заметила тетка Христя.
— Не захотят, я переплыву на ту сторону, уговорю кого-нибудь за деньги, — и он вынул из кармана измятую, засаленную немецкую марку.
— Пойдем, там видно будет…
Солнце только взошло, а тетка Христя и Коля стояли в ольшанике неподалеку от Припяти и в ужасе смотрели на виселицу, возвышавшуюся над городом. Они словно онемели. Язык не поворачивался что-то сказать. Ноги оледенели.
На виселице было пятеро. Четверо мужчин и женщина.
До войны Коля не раз приезжал с матерью в Пинск. Бывало, еще от моста мать начинала креститься то на розоватый купол православной церкви, видный за десять километров, то на суровый зеленовато-серый шпиль католического костела. Это были самые высокие строения в городе, да и на всем Полесье. А теперь оба храма словно присели, отошли на задний план. Внимание приезжих сразу же привлекало громоздкое сооружение нетолстых неоструганных бревен с перекладинами. Сейчас там висело пять человек. Но перекладина сделана с большим запасом…
— Господи боже мой, господи боже мой! — одними губами прошептала тетка Христя. — Уйдем отсюда, сыночек, — прижав к себе мальчишку, сказала она. — Мы тут что червяк под копытом быка — растопчут и не оглянутся.
Коля молчал. Он давно уже не смотрел на виселицу. Все его внимание теперь привлекла набережная, на которой рассмотрел два дота и зенитную пушку. Об этой набережной говорили партизаны. Им нужно знать все, что на ней творится.
Рявкая песню и гулко топая сапогами по булыжной мостовой, уходившей от набережной, быстро прошел взвод эсэсовцев. В конце первого квартала фашисты повернули направо и почти сразу смолкли.
Что там у них — казарма?
Чем больше Коля присматривался к жизни города, тем больше думал о том, как было бы здорово, если бы его глазами все это видел Моряк…
И когда тетка Христя настойчивей повторила, что надо уходить, Коля отрицательно качнул головой и, с трудом преодолев страх перед всем, что видел, наигранно беспечно сказал:
— А вы не бойтесь, тетя Христя, это повесили таких, что листовки расклеивали или прятали бомбы. А мы ведь идем так просто.
Неподалеку в лодке сидели мальчишки с удочками. Коля кивнул в их сторону и сказал:
