Лучше лизнуть, чем гавкнуть [сборник] | страница 79

«Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит, буржуй». Это ж сколько времени прошло. Только непонятно, кому приходит последний день. Скоро у них праздник — знаешь, наверное? День Благодарения называется.

— Конечно, знаю. По обычаю индейку зажаривают.

— Ты мне лучше про индейку не напоминай.

— Почему?

— Расскажу. Громко только не гогочи. Мне в прошлом году захотелось гуся с яблоками. В собственном соку. Вместо индюшки. Это привычней для нас. Видишь там полянка? Взял я буханочку хлеба, недорогого. Налил водочки внутрь, дешёвенькой, правда. И положил так, чтобы птички увидели, учуяли… Знаешь, у нас это часто в деревнях делали. Петухам давали, чтобы не орали, можно было выспаться. Детям через марлечку, немножечко, самую капельку, чтобы спали крепче, выпивать не мешали по-крупному. Часа через два смотрю — лежит родимый. Tёпленький. Перебрал, видно. Не сдержался. Нарушил режим. И тяжёлый, чёрт. Обернул я его одеяльцем и двинулся домой. От радости стихи читаю, вспомнил, как учила нас Валентина Васильевна:

Подошёл к перекрёстку, жду зелёного. Надоело стоять: я же из России-матушки. На правила наплевать. Побыстрее, думаю, перейду. Сделал несколько шагов и… споткнулся. То ли от спешки, то ли от тяжести. Уронил гуся прямо на дорогу. Пока поднимал да заворачивал — машины тормозят с визгом, сигналят, объезжают. Только перешёл — на тебе! Возле меня «Форд» полицейский и из него два амбала. Короче, вляпался. Ты китайский знаешь?

— Не-ет.

— Вот и я так же английский. Матерный легче, он у меня с детства. Они что-то спрашивают, а я растерялся. Думаю, чего говорить? Не адвоката же вызывать с моими-то деньгами, мозгами и языком. А переводчиком кто будет? «Ай ду нот спик инглиш», — это я знал железно. «Рашн?» — спрашивают. Нашего брата эти ребята узнают сразу опытным взглядом. «Йес», — и киваю головой. Весь мой английский. Они посмотрели на меня. А чего смотреть? На моей морде всё написано. Сам видишь. Приглашают так культурненько: «Садитесь». Дверцу открывают. Без подзатыльников. Поехали. Сижу в обнимку с гусём. Заднее сидение мягкое, но решёточки твёрдые. Вспомнил, как мы с другом в вытрезвителе орали: «Ах, как сладки гусиные лапки!» Правда, там нас так отметелили… Сладко не было. Прикатили к полицейскому участку. Гляжу, а он рядом с русским магазином. Я у них часто селёдочку покупаю. Зашли. Один показывает — положи гуся у двери. Сказано — сделано. Расселись в комнате. Начали проверять документы. Вопрос — а я дёргаю плечами, не понимаю. Тогда они позвали работницу из магазина.