Лучше лизнуть, чем гавкнуть [сборник] | страница 71

А я невольно вспомнил, как в 2005 году, после десяти лет нашего отъезда на постоянное место жительства в Америку, мы с женой зимой посетили Москву, где прожили двадцать пять лет возле метро «Академическая». Недалеко располагалась поликлиника, к которой мы были приписаны все эти годы. Так случилось, что жена сильно ушибла плечо, и мы решили сделать рентген в знакомой нам пятиэтажке. Сознаюсь — лучше бы мы этого не делали. С грустью увидели, как обветшало здание, по разбитым лестницам идти следовало, только держась за шатающиеся перила. Еле уговорили очень пожилую женщину-регистратора выписать направление на рентген. Всё по старинке — никаких компьютеров. Но больше всего «порадовал» рентгеновский кабинет. Прокуренное помещение. То же, как и тридцать лет назад, металлическое лежбище и толстое резиновое покрывало. Поистине прошлый век. После процедуры вышел врач, как нам показалось, не совсем трезвый, и сообщил: «Переломов нет». Мы поблагодарили его и сравнили увиденное с американскими медицинскими кабинетами, обслуживающим персоналом, чистотой и порядком.

Они молча шли по коридору больницы — две женщины, две подруги. Много лет их связывала взаимная дружба. Они всегда делились своими успехами и неприятностями по работе, радостными и грустными новостями о личном, о жизни семьи и детей, приходили на помощь друг другу. Шли, взявшись за руки, как в далёкие школьные годы. Грустные, потому что одной из них, в связи с болезнью, врачи назначили курс химиотерапии. Волнения, разные неприятные мысли, изменение во внешности, выпадение волос, что мало радует. Неожиданно одна из них говорит:

— Посмотри!

Подошли к стенду, где были выставлены манекены женских голов с париками различных размеров, цветов и причёсок. Тут же лежали береты, косынки и другие принадлежности женского туалета.

— Всё это можно получить бесплатно…

— Да… А помнишь, как у нас относились… у Зины.

— Ничего не хочу вспоминать. Кстати, она очень верила в выздоровление и выкарабкалась. Так и ты. Думай о хорошем. Думай о завтрашнем вальсе. — и, улыбнувшись, они пошли, снова взявшись за руки, как в те юные годы.

Какой-то нервный стук в квартиру. Зашла соседка в возбуждённом состоянии.

— Я не могу… Я должна с вами поделиться.

— Давай, делись.

— Наливай! Закуски не надо.

Разлили по рюмочке. Выпили.

— Нет, ребята, я не могу успокоиться. Пошла к зубному врачу. Здесь всё-таки не пытка, не истязание, как у нас было. Там два раза в обморок падала. Вернее, сознание теряла. А ему хоть бы что. По щекам похлопает, ватку понюхать подсунет: «Потерпи, потерпи, ещё немного…» А сегодня врач всё сделал: «О’кей! Tank you!» И ушёл. Подошла его помощница, улыбка до ушей: «I will polish you teeth. Which favor do you prefer: mint or cherry?» Я язык немного знаю, поэтому пришла без переводчика. Но смысл вопроса не доходит. Сестричка спокойно вышла, заходит с женщиной-переводчицей, которая на моё счастье сидела с кем-то в приёмной. «У вас спрашивают, какой пастой отполировать зубы: мятной или вишнёвой?» — «Вишнёвой», — с умным видом отвечаю и в который раз удивляюсь своей совковой тупости и здешнему уровню обслуживания и внимания к каждому. А там была ещё паста со вкусом клубники и ещё разных прелестей. Вот скажите мне, когда такие вопросы у нас там зададут?