Мне дорог в творчестве Валентина Тарнавского искренний интерес автора к реальной, не придуманной, а увиденной острым писательским взглядом каждодневной жизни своих современников. Он правдив и довольно точен в описании жизненных реалий, быта; проза его предметна, полна интересных деталей. Валентину Тарнавскому уже в начале его литературной работы удалось избежать характерного для некоторых других украинских молодых писателей сентиментализма. Да, украинский язык мелодичен, но вряд ли разумно сегодня строить только на так называемой музыке слова свои художественные структуры. Валентин Тарнавский стремится прежде всего нарисовать живой характер современника — психологически достоверный, психологически интересный, положить его в основу произведения. Конечно, не всегда это ему удается, как и каждый молодой автор, не избежал он и готовых конструкций, и контурного, приблизительного рисунка, и все же истоки его прозы — в жизни, а не в литературе. Да, Валентин Тарнавский как прозаик традиционен, он не старается выделиться среди сверстников ценой формальных экспериментов, но характерный для современной литературы поиск новых форм художественного изображения ему не чужд. Его поиски — во имя более полной смысловой нагрузки слова, а не ради голого эксперимента. Повесть-феерия «Цвет папоротника» немного неожиданна для читателя после подчеркнуто традиционных рассказов, вошедших в этот сборник. На Украине все еще идут споры критиков и писателей о так называемой «химерной» прозе, использующей в своем художественном арсенале сказку, притчу, иносказание. В. Тарнавский включается в этот спор по-своему. Его повесть-феерия доказывает еще раз, что использование фантастических элементов в реалистическом художественном произведении оправдано, если автор исходит не из временной литературной моды, а из национальных традиций и особенностей таланта. Повесть «Цвет папоротника» — подчеркнуто современное, проблемное, земное, психологическое произведение. Сказочная линия так естественно переплетается в ней с картинами каждодневной жизни, быта, что у читателя почти не появляется знакомого нам по некоторым другим произведениям сходного стиля и жанра ощущения искусственности. Невольно вспоминаем мы знакомую с детства, удивительную своим переплетением сказочных и реалистических мотивов «Лесную песню» Леси Украинки. Как и в «Лесной песне», в повести В. Тарнавского — два мира: один поэтический, светлый, другой ничтожный, мелкий, но и одновременно опасный, бездуховный мир человечка-карьериста, человечка-приспособленца Фомы Водянистого. В столкновении этих двух миров — своеобразное художественное напряжение повести «Цвет папоротника».
