– Ровно настолько, чтобы Апрат позволил нам и дальше здесь встречаться. Не хочу дарить ему симпатичную маленькую святую, чтобы порисоваться.
Девушка театрально вздохнула.
– Это надругательство над устоями моей веры, и позже ты мне это компенсируешь.
– Как?
Она склонила голову набок.
– Думаю, тебе стоит позволить мне сделать тебя рыжей.
Я закатила глаза.
– Не в этой жизни, Женя.
Пока она медленно меняла мое лицо, я крутила жестянку в руках. Попыталась приладить крышку на место, но тут какая-то ее часть высвободилась из-под мази. Я подняла ее кончиками пальцев – тонкий кусочек вощеной бумаги. Женя заметила его одновременно со мной.
На обороте неразборчивыми каракулями Давида было написано только одно слово: «сегодня».
Женя выхватила бумажку у меня из рук.
– О, ради всех святых. Алина…
Тогда-то мы и услышали топот тяжелых ботинок и какую-то возню снаружи. Котел упал на землю с громким лязгом, и одна из поварих взвизгнула, когда комната наполнилась святыми стражами с ружьями наготове и глазами, которые будто горели праведным огнем.
Апрат влетел вслед за ними в вихре коричневой робы.
– Очистить помещение! – рявкнул он.
Мы с Женей вскочили на ноги, а стражи начали грубо выпихивать поварих из кухни, пока те недоуменно возражали и испуганно вскрикивали.
– Что происходит? – требовательно спросила я.
– Алина Старкова, – сказал Апрат, – ты в опасности.
Мое сердце выпрыгивало из груди, но голос оставался спокойным.
– И что же представляет для меня опасность? – поинтересовалась я, поглядывая на котелки, кипящие в очагах. – Обед?
– Заговор! – провозгласил он, указывая на Женю. – Те, кто называют себя твоими друзьями, хотят тебя уничтожить!
Еще больше бородатых приспешников Апрата протопали через дверь позади него. Когда они выстроились в два ряда, я увидела испуганного Давида с круглыми глазами.
Женя ахнула, и я опустила руку ей на плечо, чтобы не дать ей кинуться вперед.
Следующими вошли Надя с Зоей, их руки были связаны, чтобы не могли призвать силу. Из уголка губ Нади стекала струйка крови, ее кожа побелела под веснушками. С ними был и Мал, его лицо сильно разбито. Он держался за бок и сутулился от боли, словно ему сломали ребро. Но хуже всего на меня подействовал вид стражей, охраняющих его по сторонам – Толя и Тамара. Девушке вернули ее топоры. Вообще-то, близнецы были вооружены не хуже, чем святые стражи. Они избегали встречаться со мной взглядами.
– Заприте двери, – приказал Апрат. – Мы разберемся с этой прискорбной ситуацией без свидетелей.
