— Жри меньше! — распалился Мигель. — Рыбу лови!
— Твоим золотоискателем? Я лучше веслом крокодила забью. Чем я не тореадор?
Альмор встал в воинственную позу с веслом, покачнулся… и свалился в зелено-бурую воду.
Делом секунды было приказать рабу оставаться на месте и грести так, чтобы лодку не сносило, но Мигель не успел кинуться в воду раньше, чем над волнами появилась голова Альмора. Еще быстрее Альмор вскочил в лодку и затащил весло, оставив крокодилов разочарованными.
— Уф… тьфу! — фыркнул Альмор по-собачьи, усаживаясь на место. — А ты знаешь, тут совсем неглубоко!
— Ну?
— И там лежит какая-то туша!
Прежде чем Мигель успел затребовать объяснений, волны Нила всколыхнулись. Не сговариваясь, все трое мгновенно развернули лодку.
Брызги от подымающегося из воды тела прозвенели уже за кормой их посудинки. ЧТО показалось на поверхности, не знал никто: все трое хорошо знали, что взгляд в глаза катоблепасу — верная смерть!
Перевели дух лишь полумилей ниже по течению.
— Ч-что это было? — спросил Альмор.
— Я тоже не смотрел. Может, он, а может, Бегемот или что похуже.
Минут десять оба помолчали.
— Если он под водой, — осторожно начал Мигель и замолк.
— С-слуга покорный. В мутной воде, с крокодилами…
— Если он под водой, то мы бессильны. Ил, понимаешь…
— Понимаю, — прервал Альмор. — Почему мы не справились, подумаем на привале. Привал у нас, надеюсь, там же, где вчера?
Мигель не возразил.
Возвращались обратно по течению, но грести было от этого не легче. Мигель и Альмор изобрели семьсот двадцать три причины, почему подводная тварь, кем бы она ни была, никак не могла оказаться стражем сокровищ, но все же на душе было нелегко. Кроме того, они не были уверены в том, сохранит ли в столице их молчаливый раб свою молчаливость. Временами оба, как бы невзначай, заговаривали друг с другом по-арабски, объясняя наиученейшим образом причины возвращения. Больше всего печалило то, что в Каире, по наблюдениям Мигеля, мало кто и слышал про эту тварь. Бегство от мумии или той дурацкой черепахи поняли бы скорее…
Столица оправдала их наихудшие ожидания. Не успели Мигель и Альмор привести себя в порядок в караван-сарае, как пожаловала стража эмира с саблями наголо и препроводила неудачливых искателей сокровищ во дворец.
По дороге обоим довелось насмотреться на следы гнева эмира. Как выяснилось, накануне эмирская стража изловила и обезглавила каких-то не то разбойников, не то мятежников, и красующиеся на пиках головы заставили и Мигеля, и Альмора потерять голову от ужаса.
