— О, Унир! А ты-то что тут делаешь?
— Тебя искал.
Йой смутилась, но затем скрыла это за смешком.
— И чего это тебе вдруг от меня понадобилось?
— Ты ведь знаешь, где находится комната Саки?
Девушка удивленно вскинула бровь, затем нахмурилась.
— Ну вот, — с наигранной обидой сказала она: — у меня что, выходит, нет никаких шансов? — мы оба хихикнули. Я прекрасно понимал, к чему она клонила, но совсем не видел ее в таком свете. — Ладно, так уж и быть. Скажу, но с условием.
— Ммммм?
— Ответь, почему на тебе такая роскошная одежда? И ты, вроде, присутствовал на сегодняшнем ужине, да? С чего бы?..
— Понимаешь ли… — смутился я и решил охарактеризовать свои нынешние отношения с господином Уджа одним непристойным и не совсем точным жестом: изобразил двумя пальцами одной руки круг и ввел в него указательный палец другой. Йой, которая взяла с подноса пиалу с чаем и хотела уж пригубить ее, чуть не подавилась воздухом и не пролила на пол жидкость.
— Да ладно?! Правда?! — изумленно воскликнула она, затем, спохватившись, принялась говорить тише: — Серьезно?..
— Нуууу… почти. Мы еще не делали этого, но господин вовсю подталкивает меня…
— Ну и ну!.. — Йой поставила пиалу обратно на поднос. — Ну ты и даешь! — взволновано заговорила она. — Саки, вон, уже почти год пытается добиться его, и… — девушка вдруг ойкнула и приложила ладонь к губам, осознав, что явно сболтнула лишнего. Однако ее болтливость только сыграла мне на руку.
— В смысле?
Йой нахмурилась и помедлила.
— Только никому не говори, хорошо? — я поднял руку и скрестил указательный и средний пальцы, тем самым дав понять, что клянусь помалкивать. Кажется, где-то слышал, что на Западе этот жест носит совсем другой смысл… Йой невесело усмехнулась и кивнула. — Ладно, верю… иди сюда, — я подошел и встал напротив нее. — Не будешь садиться?.. ну ладно… Суть в том, что Саки раньше работала в борделе Линжа — ее туда давно отдал за долги отец, — но затем, когда господин Уджа открыл свое заведение, она ему понравилась, и он выкупил ее в свой публичный дом, а затем подарил свободу, да только Саки все равно осталась. Сейчас она по сути ни рыба ни мясо и обслуживает только определенный список клиентов, в число которых входит сам Линж, а господину Уджа платит только за проживание. Вот уже как чуть более года она живет тут и пытается… ну, заполучить сердце господина, наивно полагая, что он освободил ее по любви.
— И как?.. получается? — осторожно поинтересовался я.
