Действительно, странные схемы разыгрывают особисты высшего нашего органа, раз заставляют моего опричника проверять сопредельное учреждение, игнорируя наличие собственных, для того и поставленных конвойных сатрапов. По-моему — глупость, но им с горы виднее. Тут свои шахматы, своя песочница, своя атмосфера…
Майор нашего особого отдела Артём Егоров сплюнул тугой, липучей от жары слюной на асфальт и тоже достал сигарету.
— И что скажешь? — протянул я ему огня. — Справляются конвойники?
— Да как сказать. В общем и целом пойдёт. Но к мелочам всегда докопаться можно. А вообще, расслабленные они какие-то. Прохоров совсем мышей не ловит. Только наш конвой ещё прилично себя ведёт, а вот те, что в конечном пункте нам жуликов подгоняли, вообще нюх потеряли. Приехали мы на КДП, зашёл я в вагон. Поспрашивал жуликов, как, мол, житуха? Не обижает конвой? Те к нашим, конечно, претензий не имеют, всё чинно-благородно, им же ещё выгружаться. Зато про тех, откуда они прибыли, рассказали прикол.
— Какой? — я уже в предвкушении потехи мысленно потирал руки. Егоров всегда умел выдать нечто оригинальное. Мастер он по этим вопросам.
— Да рассказывают, те перед обменом, ещё до вагона, им говорят: «Скидываемся по сто рублей, чтобы в лужи не падать!». Все скинулись. Только пока шли, говорят, всё равно два раза в лужу упали!
Мы посмеялись. Конвой в любом городе имеет свои эндемичные черты, которые отличают серо-синюю массу этих «аватаров», как они сами себя кличут, друг от друга. Как гжель, палех и хохлома. Вроде всё это народные промыслы, но перепутать по первым штрихам невозможно. Тот конвой славился своей деловой хваткой и вероломным бессердечием.
— А наши тоже клоуны, — отсмеявшись, продолжил Егоров. — Начали перегрузку с вагона в машины, вылезает часовой четвёртого поста. Заспанный какой-то весь, уморённый. То ли он только что сменился с отдыха, то ли просто «плющился» до последнего, но поворачивается он ко мне задом, а на заднице у него скотчем прилеплен кусок газеты. Проводникам же выдают их печатный рупор РЖД. Смотрю я внимательнее и вижу, кто-то аккуратно вырезал название газеты и на скотч прилепил часовому аккурат на «дупло», пока тот спину качал. Читаю: «Гудок». И ведь не придерёшься! Всё сходится! Есть и в этом карауле свой Капитан Очевидность.
Мы вновь засмеялись. Я уверен, ругать и наказывать Сороку и сонного часового Артём не стал. Не его это калибр и задача. Этим пусть начальники их отделений и отделов занимаются. Да и порядочность с широтой души не позволяют Егорову скатываться в такие мелочные дрязги. Майор отрабатывал номер, он приехал прощупать зеков, а не конвой, ему до лампочки такие «косяки». А вот остроумную шутку он любит. И даже вопреки сложившемуся мнению, что большой начальник не имеет чувства юмора, Артём ценил такие перлы. И эти перлы были ещё так, бисер, в сравнении с тем, что мог выдать сам майор Егоров, когда был в ударе.
