Погоды стояли жаркие, комарьё попряталось до вечера, и я вышел во внутренний двор, лично поприсутствовать на «обмене». Плановый железнодорожный караул, после того, как перегрузил зеков из «Столыпина» в «автозаки», превратился во встречный и прибыл к нам, чтобы выблевать из камер и «стаканов» своё тухлое содержимое. Усталые, вялые, прибитые жарой конвоиры-часовые утирали пот и нехотя ползали по площадке приёма контингента. Они гортанно и визгливо перекрикивались с начкаром:
— Вторую на сдачу!
— Готова вторая!!
— Сдача!
— Первый! Второй! Третий!
— Бегом, руки за спину!!
Я прошёлся под козырьком, прикрывавшим место, где начкар на столе разложил личные дела осуждённых и заключённых хитрым, одному ему удобным пасьянсом. Тут тень давала, пусть не прохладу, но защиту от прямых жалящих лучей. А ведь вампиру противопоказан прямой солнечный свет? Закурив, я неспеша приблизился. Начкар, средних лет капитан, заметив мои звёзды, сообразил, кто перед ним, небрежно кинул ладонь к виску.
— Здравия желаю, товарищ полковник! Начальник караула, капитан Сорока! — поздоровался-представился он и зачем-то уточнил: — Игорь Моисеевич!
— Вольно, капитан. Полковник Панфилов. Много привезли?
— Пятьдесят шесть, шоб я так жил. Еле доехали, жарит, как в Одессе.
— Ты новенький? Я тебя не видел раньше.
— Таки да. Я три месяца как. Переехал с Украины, когда там буча поднялась. За беженца себе сделал. Теперь в конвое.
— А что, у вас там «зон» не осталось?
— Там теперь одна сплошная «зона», — кисло пояснил начкар. — Отчуждения.
— Осуждённый к высшей мере с вами?
— Или! В первой машине, в «стакане» сидит, — выдернул его личное дело из пасьянса Сорока. — Сейчас выгрузим!
— С краю его посади. Сам понимаешь…
— Есть.
Сзади, со стороны «дежурки», зарешеченного приёмника-лабиринта, где гостей встречали уже наши контролёры, раздался знакомый голос:
— Его императорское величество любил лично принимать парады, невзирая на непогоду и пост!
— Привет, Артём! — я повернулся улыбаясь. — Ты что тут забыл?
— Да вот, оказываю посильную помощь. Лично контролирую законность. Чтоб ни один жулик не остался недовольным и обделённым.
— Так ведь у конвоя своя служба безопасности?
— Это так, но с УФСИНа пришло распоряжение лично проверить и перепроверить. Не доверяют они там конвойным особистам. Видать, прокололись, запачкали рыльце в пушку.
— А сами что? Ну, уфсиновские?
— Ха! Не царское это дело, по вагонам да «автозакам» кататься. Они там все белые воротнички. Клерки! Самоуважение не позволяет. Да и зачем пачкаться, когда мы есть? И тем самым убивают они двух зайцев, сами не напрягаются и нам свою лояльность и доверие демонстрируют. Чую, полетит скоро Прохоров, начальник ОСБ УК, раз меня к таким делам припрягают.
