Адель подошла.
— Это ведь вы Шон, да?
— Да, Ваша Светлость.
Он вытянулся перед ней, ожидая… Потом запоздало поклонился.
Шон Ойгриг из Нэрна, третий из пяти сыновей Брадена Ойгрига, тана Малого дома. Не принц, не наследник, даже не рыцарь еще. Для принцессы немыслим брак с таким, как он.
Высоченный, наверно, даже выше Роналда, но совсем худой и нескладный. Рыжий, весь в веснушках. Нос курносый. Ужасно сосредоточенное лицо.
Да его просто повесят, если он хоть прикоснется к принцессе. Не станут церемониться. Если она сбежит с ним, и их поймают по дороге, то ее просто вернут, может быть, запрут в комнате под надзором нянек. А его повесят на первом же суку. В самом лучшем случае — с достоинством срубят голову на площади, но, скорее всего, не сделают даже этого, зачем выставлять напоказ?
Он же ведь понимает? Не может не понимать. И готов рискнуть?
Это было невероятно.
— Я принесла вам записку, Шон, — сказала Адель. Протянула.
Он взял. Облизал губы. У него были тонкие длинные пальцы, чуть дрожащие от волнения.
— Спасибо, Ваша Светлость.
И голос тоже взволнованный, но твердый. Он благодарен ей.
Вот и все.
Уйти? Она сделала все, что от нее требовалось.
Очень хотелось все те же вопросы и ему: «вы ее любите?» и «вам не страшно?»
Но это ведь не ее дело, она не имеет права… Ведь даже не их любовь интересует Адель, это лишь повод. Ей нужно найти ответ для себя. Есть ли любовь в ее сердце? Готова ли она бороться за нее? Вот так же, как этот парень, как Эленор — готова ли?
Шон внимательно смотрел на нее, словно ждал чего-то.
— Удачи вам, — тихо сказала Адель. Постаралась улыбнуться.
— И вам, — от души сказал он.
* * *
Свадьба — это церемония в храме и пир.
Помолвка — танцы до самой ночи.
Но сначала обещания.
— Я, Роналд из рода Бреннанов, перед людьми и богами клянусь любить и почитать Адель из рода Моров, хранить ей верность, быть ей защитой и опорой в болезни и в здравии, в счастье и в горе, до конца своих дней.
Торжественно и красиво, для людей, чтобы все слышали, а даже не для нее. Почти не глядя, повернувшись к залу.
— Я, Адель из рода Моров, перед людьми и богами клянусь…
Она тоже.
Повторить заученные слова просто. Можно сказать от себя, все что чувствуешь, все, что думаешь, это пока не официальный обряд. Но повторить официальную формулу — проще. Потому, что о том, что она чувствует — говорить нельзя. И Адель повторила. От себя, от сердца, сказать было нечего.
Она бы хотела стоять здесь с другим. Йоану она сказала бы совсем иначе. По-настоящему.
