— Каену? Убить? — рассмеялась Шэрра. — Разве это возможно?
— А разве возможно — держать в руках чужую палицу? — тихо спросил Роларэн.
— Это её, верно?
— Да, — кивнул Роларэн. — Часть Каениэля. То, что осталось от неё… настоящего. Истинного. А всё остальное — просто фальшь и подделка.
— Подлинник убивает фальшь, — голос Шэрры прозвучал хрипло. — Это её убьёт? Что же. Я согласна.
Она повернулась к нему — волосы рассыпались вихрем по снегу. Роларэн смотрел куда-то в небеса, в пустоту, а она всё ещё чувствовала жар его дыхания, мёртвого — и такого в тот же момент живого. Она тогда не знала, что он прячется за ликом Мастера. А он — знал о том, кто она такая. И ответа на вопрос, зачем вообще был нужен этот поцелуй, она тоже не ведала — боялась, что никогда и не услышит в своей жизни. Ответ ускользнул от неё в пустоту давным-давно, оставив по себе одну только боль.
— Зачем всё то было? Этот глупый поцелуй? — прошептала она. — Это потому, что я напоминаю тебе твою жену?
— Если бы ты была моей женой, — прошептал он, — и родила бы ребёнка слишком больного, чтобы спасти его можно было только вечной кровью, что бы ты сделала?
— Нашла бы для ребёнка эту вечную кровь, — прошептала она. — Сделала бы всё, что могу. Что ещё мать может сделать ради своего ребёнка, кроме спасти его?
— Убить. Презирать. Сломать, — хмыкнул Роларэн. — Ты можешь остаться. Быть счастливой. В конце концов, жить, пока живётся.
— Могу, — согласилась Шэрра. — Но только с кем? Это не любовь, Рэн. Это долг. Но лучше долг перед Вечным, чем любовь со смертным, — смех её звучал горько и перешёл в тихий плач. А после она притихла — и умолкла, засыпая на снегу.
Год 120 правления Каены Первой
Холод отступил ещё во сне. Перед глазами было белым-бело — а после внезапно вспыхнуло жаром, словно кто-то вспомнил о ней и об обещанной заботе — впрочем, кто? Шэрра так и не заставила себя проснуться; может быть, она просто отдала земле уже последние капельки своего тепла и в награду получила-таки быструю смерть? Всяко лучше, чем Каена, к которой она по собственной глупости согласилась идти и не в силах теперь сменить решение и отказаться.
Сны были наполнены снегом и кровью. Девушка будто бы видела кровавые зёрна, рассыпанные щедрой рукой по белой пелене, укрывшей мир. Она чувствовала, как капельки воды стекали по щекам невидимых эльфов, как кровавые слёзы стекали по их скулам, по подбородкам. Становилось то теплее, то почти жарко, то и вовсе холодно, и пальцы скользили по тающей под нею воде. Было то влажно, то поразительно сухо, и мороз подкрадывался незаметно, вместе с мирной смертью — замёрзнуть… Разве не простое решение всех проблем?
