Томми оказался прав – кругом полно привлекательных женщин в открытых летних платьях. Алешандру всегда отдавал должное шарму южанок: пышные прически, подчеркнуто женственные наряды, мягкий, соблазнительный выговор. Но где же та единственная южанка с острым как бритва язычком и хрипловато-чувственным голосом?
Наконец он ее увидел. На Сесили было огненно-оранжевое платье с короткой юбкой до середины бедра. Он не смог оторвать взгляда от загорелых стройных ног. Глубокий треугольный вырез платья открывал еще более манящие формы. Легко представить и все остальное, скрытое под одеждой. Волосы были завиты в крупные, свободные локоны, глаза слегка подведены, на губах – яркая красная помада. Она похожа уже не на ангела, а на неотразимую сирену. И была прекрасна.
Сесили повернула голову, словно почувствовав его взгляд. Воздух между ними, казалось, завибрировал, жар пронесся у него по жилам, стало трудно дышать. Он не привык к невозможности обладать чем-то, что для него запретно.
Он хочет ее. Прижать к стене, чтобы эти стройные красивые ножки обвили его талию, погрузить рот в шелк ее волос и отдаться ей… Вообще-то прижимать к стене не обязательно, он готов сделать это где угодно.
– А вот и красавчик, – пробормотал Томми. – Интересно, когда же до него дойдет, что он ее не интересует?
Алешандру не ответил, оценивая высокого стройного блондина, подошедшего к Сесили. Он красив и выглядит весьма самоуверенным. Нокс Хендерсон явно знает, чего хочет. А хочет он женщину, стоящую с ним рядом в ярком сексуальном платье.
«Меня это не касается, – приказал себе Алешандру. – Она не для меня». Эти слова он повторял всю неделю.
Не надо было приходить сюда. Надо слушаться внутреннего голоса.
Сесили смотрела на Коулта. Она не слышала ни слова из того, о чем болтал Нокс. Кожа у нее горела, дыхание застряло в горле, в висках стучало, когда она смотрела на мужчину, на которого смотреть ей не следовало.
Он был в темных джинсах и светло-голубой рубашке с закатанными рукавами. Этот цвет очень шел к его черным волосам и смуглой коже.
– Потанцуем? – прошептал ей на ухо Нокс. – Мне еще не досталось ни одного танца с тобой.
Она не хотела танцевать с Ноксом. Он уже опрокинул пару бурбонов[4], а когда выпивал, то давал волю рукам. И еще не хотела потому, что единственный для нее партнер в танцах – это Коулт.
Нокс отставил пустой бокал на стол и увлек ее на танцпол. Тут еще оркестр начал играть медленную мелодию, что позволяло Ноксу танцевать, прижав ее к себе.
