. Однако в обращении «Заведующего Кемчик-гоольскими Урянхами Тусулакчи-Гуна Буянбаторха» к тому же А.П. Церерину в декабре 1913 г. говорилось: «Прежде и до сего времени мы имели и имеем тесную связь с Чжалханцев Хутухтой… и далее желая находиться под защитой и покровительством. и нести в силе возможности все повинности, почтительнейше постановили: единогласно и решительно. просить принять наши два хошуна и немногих бедных урянхов с их кочевьями под покровительство Богдойхана. Мы, монголы, отделившись от Маньчжурского Государства всегда и во всем пользовались поддержкой от Великого Батар Цаган Хана и его Правительства, а потому Богдо-Хан, его Правительство, а также Монгольский и Урянхайский народ, все уверены в том, что вселение раздоров и отделение от Монголии не только бедного малочисленного Урянхайского населения, но и вообще народов монгольского племени не может иметь места…»
>170. Но в апреле 1914 г. от «Цзайсанов Лупсана, Ендона и Шарыпа, заведующих урянхами 17 сумонов, живущих по р. Кемчуку и других местах на и об. Заведующего Пограничными Делами Округа Секретаря Мальцева», наоборот, пришла благодарность за то, что русский чиновник «предложил монгольским чиновникам возвратиться на родину», подтвердив независимость Тувы от Монголии
>171.
Монголия, несмотря на позицию русских властей и противоречия внутри тувинской элиты продолжало считать Туву частью нового монгольского государства. Весной 1914 г. Ургинское правительство назначило Чжалханца-хутухту правителем Урянхайского края. В марте 1914 г. всем тувинским нойонам было направлено предписание, направить в Западную Монголию, для защиты границы от возможного вторжения китайцев 250 солдат, обеспеченных всем необходимым (каждому по две лошади, верблюда, провианта на 5 месяцев)>172. Кроме того, монгольское правительство намеревалось поднять урянхайский вопрос на тройственных русско-китайско-монгольских переговорах в Китае.
Российская дипломатия и в 1914 г. не желала идти на обострение отношений с Монголией из-за противоречий по Туве. С.Д. Сазонов, в письме к председателю Совета министров И.Л. Горемыкину от 25 марта 1914 г., выразил свое несогласие с доводами П.Н. Игнатьева в пользу присоединения Тувы, отметил что «цели, преследуемые нами в Урянхайском вопросе, не требуют немедленного принятия этой радикальной меры, сопряженной с возбуждением сложных и деликатных вопросов в наших отношениях к Китаю и Монголии»>173. Российский министр иностранных дел полагал, что именно принятие тувинских хошунов под покровительство России, без включения в состав империи, и является возможным компромиссом: «Этим путем мы положили бы конец колебаниям урянхов между присоединением к автономной Монголии и отдачею себя под русскую власть»
