То, что преодоление разницы в культурно–техническом уровне рабочих и инженеров не связывалось в нашей литературе с ликвидацией социальных различий между ними, подтверждает получивший одно время распространение взгляд, согласно которому при полном коммунизме сохранятся так называемый «руководящий состав предприятий» и «рабочие», поскольку якобы условия труда первых неизбежно должны отличаться от условий труда вторых.
Нетрудно заметить, что в данном случае «несущественные» различия возводились в ранг социальных различий. Поскольку же «несущественные» различия объявлялись неустранимыми, то из этого неотвратимо следовал вывод о сохранении разных общественных категорий людей, между которыми труд остается общественно разделенным, что в свою очередь означало утверждение необходимости закрепления функций управления за одной социальной группой, а функций физического труда – за другой. Иначе говоря, допускалось такое положение, при котором интеллигенция сохраняла бы свое значение как особого социального слоя.
В основе подобного решения вопроса лежало предположение о вечности общественного разделения умственного и физического труда между разными людьми и социальными группами, о неустранимости социальной прослойки интеллигенции.
Отождествление различий между работниками умственного и физического труда с неодинаковым уровнем их культурно-технического развития ведет не только к игнорированию проблемы ликвидации разделения умственного и физического труда, но и к ограничению этой проблемы лишь сферой материального производства, к отрицанию необходимости соединения труда умственных работников с физической деятельностью, с производительным трудом.
Между тем разделение умственного и физического труда распространяется не только на область материального производства, но и на общество в целом. Нельзя упускать из виду другие весьма многочисленные отряды людей умственного труда: работников государственного управления, просвещения, культуры, искусства и т. д. Их труд в конечном счете тоже должен быть соединен с физическим трудом. В противном случае социальная задача преодоления различий между людьми умственного и людьми физического труда не могла бы быть осуществлена или решалась бы не в полной мере.
Отрицание необходимости соединения умственной деятельности работников непроизводственной сферы с производительным трудом, вытекающее из сведения задачи ликвидации существенных различий между умственным и физическим трудом только лишь к подъему культурно–технического уровня рабочих, на практике приводило к отрыву обучения от производительного труда. Между тем обеспечить необходимые условия перехода к коммунизму, в частности культурный рост общества, нельзя, так или иначе не разрешив проблему соединения обучения и образования с производительным трудом.
