живот подведя,
плелась безработица.
Впрочем, случались с этим магазином истории совсем уж фантастические. В частности, Владислав Ходасевич писал в мемуарах: «…мы шли по Тверской. Муни говорил, что у него бывают минуты совершенно точного предвидения. Но оно касается только мелких событий.
– Да что там! Видишь, вон та коляска. У нее сейчас сломается задняя ось.
Нас обогнала старенькая коляска на паре плохих лошадей. В ней сидел седой старичок с такою же дамой.
– Ну что же? – сказал я. – Что-то не ломается.
Коляска проехала еще сажен десять, ее уже заслоняли другие экипажи. Вдруг она разом остановилась против магазина Елисеева посреди мостовой. Мы подбежали. Задняя ось была переломлена посредине. Старики вылезли. Они отделались испугом. Муни хотел подойти попросить прощения. Я насилу отговорил его».
Таким образом, респектабельнейший гастроном Москвы оказался пусть и косвенно, но втянут в декадентскую культуру.
* * *
Революция не потрясла Григория Григорьевича Елисеева. Крах его налаженной и в общем-то безмятежной жизни наступил гораздо раньше.
Еще в 1910 году все было превосходно. Елисеев «за особые заслуги перед Отечеством и преуспеяния отечественной промышленности» был пожалован потомственным дворянством. А в 1912 году он, преуспевающий как никогда, отважился открыть сеть магазинов в самих Соединенных Штатах. Глава торгового дома предложил своему старшему сыну взять миллионный кредит и отправиться в Америку налаживать дело. Успех при елисеевских связях, репутации и капиталах был обеспечен.
Но сын в то время обучался в Военно-медицинской академии и предпочел ее окончить. Второй сын учился на востоковеда, третий – на юриста, четвертый готовился стать инженером.
И, конечно же, они разделяли модное в те времена презрение к купеческому промыслу.
Тут подступила новая напасть – пятидесяти-с-лишним-летний Елисеев влюбился неожиданно в супругу одного из крупных ювелиров. Жена торговца развода ему не давала, и тогда Елисеев просто бросил ее. Потрясенная произошедшим, та покончила жизнь самоубийством, а сыновья тотчас же отказались от отцовского наследства.
Через две недели после этого Григорий обвенчался со своей подругой и отправился в Париж, где и умер в 1942 году. А магазин и после революции все так же оставался лучшим в городе. Разве что в 1918 году, в пик голода и разрухи, он не оправдывал надежд московских обывателей. Однажды, например, прислуга знаменитого писателя А. Н. Толстого явилась с рынка и сказала своему хозяину:
