В «Стрельну» он явился истинным красавцем – в сербском мундире офицера, с сербским же орденом и с шашкой. Затем, рассказывая о своих геройствах, выхватил шашку, закричал «ура» и порубил все пальмы. После чего вояка перешел на зеркала и до самого утра бился с мебелью.
Конечно, протрезвившись, он заплатил за все с лихвою. И даже привез из своего сочинского имения несколько вагонов с пальмами. Их поставили в кадки с табличками: «Дар М. А. Хлудова». Хотя это скорее был не дар, а просто возмещение убытков.
Как-то раз у богатейших Харитоненко был вечер в честь британской парламентской делегации. Во время торжества позвали к телефону одного морского офицера, капитана третьего ранга Каховского. Звонила его петербургская возлюбленная, и притом с одной лишь целью – сообщить, что прерывает с ним все отношения. Подвыпивший Каховский, все еще держа у уха трубку, вытащил свой револьвер и застрелился. Но, несмотря на это, бал у Харитоненко продолжился. А под утро собутыльники уехали все в ту же самую «Стрельну» – разгульная жизнь продолжалась несмотря ни на что.
Неподалеку от «Стрельны», в домике на Петровско-Разумовской аллее, находились гостиница и ресторан «Мавритания». Они вошли в историю как одно из «толстовских мест» Москвы. Как-то известный юрист А. Кони рассказал Льву Толстому о деле некой двадцатисемилетней женщины, осужденной за отравление одного из постояльцев «Мавритании». Толстой описал ее в своем романе «Воскресение», поместив отравленного второй гильдии купца Смелкова в ту же «Мавританию».
А как-то раз сюда зашел поэт Лев Кобылинский (более известный под псевдонимом Эллис). На сцене выступала парочка танцоров. Эллис же вдруг сорвался с места, подскочил к ним, начал поучать их и пустился в дикий танец, невиданный доселе и настолько заразительный, что загипнотизированная публика подбежала к сцене и зашлась в восторженных аплодисментах.
– Жалкие буржуа, мало же вам надо, чтобы прийти в неистовство, – вдруг с презрением воскликнул Эллис и покинул ресторан.
Об этом происшествии, естественно, довольно долго вспоминали.
А еще тут находились рестораны «Эльдорадо» и «Аполло». Но они ничем особенным не были примечательны.
* * *
А на противоположной стороне проспекта и по сей день находится одно из достопримечательнейших мест Москвы. Это, конечно, ипподром.
Есть нечто общее между московским ипподромом и московской тюрьмой Бутырки. Во-первых, оба этих учреждения пользуются среди горожан большой известностью. Во-вторых, расположены довольно близко к центру и при этом на важных магистралях города – Ленинградском проспекте и Новослободской улице. В-третьих, тот и другой прячутся во дворах, на всякий случай скрываются от случайных глаз праздных прохожих. Да и находятся они довольно близко друг от друга.
