Ангел ответил: "Если бы не было солнца, не было бы людей, а там, где не было бы людей, было бы несчастье".
"Несчастье от чего?" - спросил я.
"Несчастье от ума, - ответил ангел - нищета это вещь, а не концепция. Боль реальна, она не является впечатлением. Несчастье и боль всё ещё существовали бы и питались умственной субстанцией, даже там, где нет людей, ведь ум тоже реальность, а не представление. Боль, которой ты страдал, не была болью материи, а болью духа. Материя страдать не может. Если бы она страдала, то разогретый песок корчился бы в агонии. Нет, лишь ум и дух испытывают боль или наслаждение, и ни ум, ни дух не могут уйти от своей судьбы, даже если им удастся убежать от тела".
Вскоре я проснулся и снова увидел восход большого красного солнца, поднимающегося над песчаным краем моего пустынного мира. И я снова стал осознавать новую боль, ибо сейчас я воспринимал чувство жажды. Это привлекло мой ум, и мною моментально овладела интенсивная жажда - самое острое из телесных страданий. В то время как ожившие ткани тела требовали воды, все остальные физические чувства не ощущались. Когда у человека пересыхает горло, то все остальные способы пыток несущественны. Я больше не думал о восходящем солнце, не воспринимал больше испепеляющий песок, я чувствовал лишь страдание от жажды.
"Воды, воды, воды" - кричал я. Затем на расстоянии, как бы в ответ на мой вопль, я увидел озеро воды.
Внезапно, каждый мой нерв напрягся, каждый мускул вытянулся, и я полетел по пескам к желанному водоёму.
Я всё бежал вперёд и вперёд, а солнце поднималось всё выше и выше, и снова песок стал обжигать мои ноги и жарить плоть на костях моих. Ещё раз я испытал то нестерпимое чувство боли, боли разлагающейся под огнём плоти, и теперь с каждой жаждой, терзающий мои ткани, и огнём, иссушающим остатки моей испаряющейся крови, я в муках пытался пробиться к озеру, которое исчезало из моего вида, чтобы вновь появиться впереди.
Этот день был ещё более ужасным и, тем не менее, действие его было обратным тому, которое солнце оказывало на моё тело. На свою вчерашнюю молитву я получил заслуженный ответ, и проклятия вчерашнего дня вошли в самую мою суть. Я молил о помощи, и вместо распухших тканей и увеличенного веса, моё тело сжималось, подобно сушёной говядине. Стягивающая кожа сжимала твердеющее тело, и так как влага испарялась, тело сморщилось, сжавшись до самих костей. Мои связки выделялись, как большие протуберанцы, кожа моя стала тёмной, янтарного цвета, а тело стало прозрачным, как намокший рог. Я видел пульсацию моих внутренних органов, я видел пустые кровяные артерии, ссохшиеся нервы и опустевшие кровеносные сосуды своего скелета. Я не мог закрыть глаза. Я не мог укрыть их от палящего солнца. Я был мумией, всё ещё живой, высохшим трупом, идущим по песку, мертвым для всего, кроме боли. Я пытался упасть, но не смог, и чувствовал, что должен стоять прямо, пока солнце было видимо. Я не мог остановиться. Наконец, злобное солнце ушло за горизонт, и как только исчез его последний луч, я упал на песок.
