Мы долго молча отступали,
Досадно было, боя ждали,
Ворчали старики:
«Что ж мы? на новые квартиры?
Не смеют, что ли, командиры
Чужие изорвать мундиры
О русские штыки».
За Смоленском русские войска до самой Москвы не имели больше опорного пункта. Узнав о падении Смоленска, Кутузов сказал: «Ключ к Москве взят».
Русские военноначальники спорили между собой. Главнокомандующий Барклай-де-Толли упорно настаивал на отступлении. Отличный стратег, в то время он оказался дальновиднее других. Он хотел сохранить русскую армию, ее высокую боеспособность.
Багратион подчинялся Барклаю-де-Толли как военному министру, но не признавал его главнокомандующим. Стремительный и неустрашимый, хороший тактик, но посредственный стратег, Багратион отвергал дальновидную стратегию Барклая, ставя ему в вину не только сдачу Смоленска («подлец, мерзавец, тварь Барклай отдал даром преславную позицию»), но и потерю огромных пространств России.
Отношения между Багратионом и Барклаем после выхода из Смоленска с каждым днем отступления становились все напряженнее. Багратион стал обращаться с Барклаем как с подозреваемым в измене. «Ты немец! — кричал пылкий Багратион. — Тебе все русское нипочем!» «А ты дурак, — отвечал невозмутимый Барклай, — хоть и считаешь себя русским.»
Многие офицеры и генералы русской армии бранили и высмеивали Барклая-де-Толли, фамилию которого они переиначили в «Болтай да и только», как «немца» и даже «изменщика». Не пользовался популярностью Барклай у солдат, которые «видели» неопровержимые «доказательства» его измены: Барклай «отдает Россию», а сам он «немец», значит — «изменщик».
Точка зрения
«Окруженный недоверием и незаслуженно обиженный злоречием, Барклай-де-Толли остался верен самому себе. Позже история реабилитировала полководца».
И. А. Заичкин, И. Н. Почкаев
Александр I тоже был недоволен «отступательными движениями» Барклая-де-Толли. Национально-освободительный характер войны требовал назначения нового главнокомандующего, который пользовался бы большим доверием и авторитетом. Дворянские круги Петербурга и Москвы в один голос называли первым кандидатом в главнокомандующие генерала от инфантерии М. И. Кутузова. Александр I после Аустерлица терпеть не мог этого, как он выражался, «одноглазого старого сатира», однако мнение дворянства (господствующего класса) царь должен был учитывать. Поэтому, когда на специальном заседании Чрезвычайного комитета кандидатура Кутузова была предложена на пост главнокомандующего, Александр I был вынужден с этим согласиться и 20 августа 1812 г. подписать соответствующий приказ.
