Следуя своему плану, Наполеон с главными силами двинулся на Барклая-де-Толли, а чтобы не дать Барклаю и Багратиону соединиться, направил вразрез между ними корпус Даву.
Наполеон, надеясь предупредить соединение 1-ой и 2-ой русских армий, хотел обойти Барклая под Витебском. Барклай, предугадав это движение Наполеона, стремился при Витебске соединиться с Багратионом.
2 июля Барклай оставил Дрисский лагерь, который мог стать ловушкой и могилой для русской армии, и, уклоняясь от ударов Наполеона, пошел к Витебску на соединение с Багратионом. Благодаря быстроте движения Барклая от Дриссы к Витебску и мужественному сопротивлению небольшого корпуса графа Остерман-Толстого, выставленного для задержки движения главных сил Наполеона, замысел французского полководца не удался. Но и Барклаю не удалось в Витебске соединиться с Багратионом, которому, вследствие стремительного натиска на него маршала Даву, пришлось отступить к Смоленску, где 22 июля 1812 г. и произошло, наконец, соединение обеих армий.
В Смоленском сражении 4–6 августа 1812 года генералы Раевский, Дохтуров, Коновницын, Неверовский с успехом отбивали неприятеля от города. Русская армия отступила из Смоленска лишь тогда, когда город был превращен канонадой неприятеля в груду пылающих развалин. Из 2 250 домов в Смоленске уцелело только 350.
«Призрак победы, второго Аустерлица, за которым Наполеон тщетно гнался от самой границы, и на этот раз ускользнул от него».
(Н. А. Троицкий).
Надежды Наполеона вклиниться между армиями Барклая-де-Толли и Багратиона, навязать им крупные сражения, поодиночке разгромить терпели неудачу. Соединение русских армий у Смоленска — первый крупный успех русского командования.
Когда французские войска вошли в горящий полуразрушенный Смоленск, перед Наполеоном встал вопрос о дальнейшем продолжении войны: в его ударной группировке осталось лишь 135 тысяч. Маршал Мюрат советовал Наполеону не идти далее.
Шесть дней Наполеон размышлял в Смоленске. «Мы отдохнем, опираясь на этот пункт … и тогда посмотрим, каково будет Александру.» Оставаясь в Смоленске, Бонапарт пытался договориться с Александром I о мире. Однако это предложение осталось без ответа.
Воспоминания современника
«Отступление русских, не позволившее предвидеть, где они остановятся, уверенность в том, что они сами подожгли свои здания в Смоленске, и весь характер этой войны, в ходе которой обе стороны взаимно губили друг друга и мы не достигали другого результата, кроме выигрыша территории, чего мы вовсе не хотели, — все это заставляло императора (Наполеона — Л.П.) сильно задуматься и укрепляло его желание не идти дальше и попытаться завязать переговоры».
