отдельного «Я» мыслящего только само себя. Именно декартовское отдельное «Я» сказало «Я мыслю, следовательно существую», после того как подвергло сомнению всё во Вселенной, включая своё тело (Декарт также утверждал, что лишь потому, что мы можем
помыслить о душе как отдельной от тела, она на самом деле должна быть таковой). Мы снова находим отдельно «Я» в кантовском трансцендентальном единстве апперцепции (фраза «Я думаю» которая добавляется в принципе к любому акту сознания), в Абсолютном Эго Фихте которое «утверждает» себя абсолютно, аутентичном человеке Сартра, который обладает свободой отрицать всю фактичность.
Я утверждаю, что «проблема противопоставления свободы воли и детерминизма» возникает как результат самоидентификации с этим отдельным «Я», как следствие мысли о том, что человек и является противопоставленным Я. Сам акт, посредством которого противопоставленное Я образовывает себя, подразумевает отрицание: Я не являюсь тем-то и тем-то. Получается, абсолютно верно будет сказать, что я — это не моё тело. Или нет?
Может, вернее будет сказать, что я и есть моё тело? Я вовсе не «обладаю» своим телом и не живу в нём. Мы, современные люди, привыкли располагать сознание и индивидуальность в мозге. На самом деле, это весьма сомнительная идея и верна лишь отчасти, но на мгновение давайте представим, что она соответствует правде. Предположим, я сказал вам «У меня есть мозг». Это, безусловно, осмысленное предложение, также как и «У меня есть левая нога». Однако звучит оно явно гораздо страннее. Если я потеряю свою левую ногу, то смогу сказать безо всяких проблем «У меня была левая нога»; но если я потеряю мозг, вы не услышите, как я скажу «У меня был мозг», потому что «Я» уже не будет. Тем не менее, это своеобразное «Я» всё равно настаивает, что оно «обладает» мозгом.
Чем же может быть это «Я», которое отделяет себя от всего на свете? Возникает подозрение, что это ничто, эпифеномен или блуждающий огонёк. Хотя и необходимый, так как способность отрешаться от себя и окружения и отделять себя от других является основой человеческого сознания. Всё же, считать, что это «Я» и есть человек, будет грубой ошибкой — ошибкой, что лежит в основе нашего страха перед детерминизмом.
Детерминизм беспокоит меня из-за моего нежелания верить, что мои действия вызваны чем-то кроме меня. Когда кто-то предполагает что мои действия может определять генетика, меня это тревожит, ведь по-моему я — не мои гены. Также как «У меня есть тело» или «У меня есть мозг», я могу сказать «У меня есть гены». Опять же, предварительным условием для того чтобы сказать что мы «имеем» эти вещи является наша способность искусственно отделять себя от них. Мы многое узнали о генетике за годы её изучения, и как наша внешность, поведение и даже наши мысли формируются генами. Но всё же у меня есть упрямая уверенность, что я не являюсь моими генами; я «обладаю» генами, но они
