Коллективу завода удалось демонтировать и погрузить 2 системы загрузки доменных печей полностью и 2 частично, 2 коксовых транспортера, 3 вагон-весов, электромоторы и электрооборудование большинства цехов, оборудование двух насосных станций, компрессоры (в том числе импортный на 100 м>3, 48 паровозов, все оборудование специального цеха, весь парк металлорежущих станков, кузнечно-прессовое оборудование, прокатную часть трех станов, ферросплавы, специальные и цветные металлы и многое другое. Всего было вывезено 683 вагона с оборудованием и 117 вагонов с людьми. Оставшееся оборудование было приведено в негодность пли разукомплектовано. 17 октября директор завода Кротов на сутки возвратился в Макеевку я организовал отправку еще 243 вагонов с оборудованием и металлом на станцию Ясиноватая.[71]
Макеевский завод – один из старейших металлургических заводов Донбасса – за годы Советской власти помолодел в буквальном смысле слова. В годы мирного строительства его старые доменные печи были снесены, на их месте выросли новые красавцы агрегаты. Макеевский завод стал самым крупным металлургическим комбинатом юга и соперничал по мощности с Магниткой. Сюда часто приезжал народный комиссар тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе. Здесь его не раз видели вместе со знаменитым металлургом, главой целой семьи доменщиков И.Г. Коробовым.
Обер-мастер доменного дела И.Г. Коробов отдал много лет жизни своему родному заводу, был одним из его строителей. Он говорил: «Магнитка построена по американским чертежам. Спросишь там:
– Почему так сделано?
– Чертежи такие.
И весь сказ. А у нас в Макеевке проектировали ученики Курако – Луговцев, Кизименко…, и мы, старые практики, старые макеевские мастера, в этом участвовали. Мы ведь помучились около доменных: горбом изучили, что удобно и что неудобно для работы.
Мастер гордился своим заводом, он прирос к нему телом и душой. Но вот в грозную годину войны с фашистской Германией И.Г. Коробову пришлось покинуть и дом, и завод, непосредственно участвовать в эвакуации людей, оборудования. Приведем записанный с его слов рассказ об этих днях: «Вдруг узнаем – он перешел Днепр. Вот тогда народ стал сомневаться: не доберется ли до нас? И как быть? На собраниях говорилось: „Никакой паники! Каждый будь на своем посту!“ И действительно, держали его недели три около станции Чаплино. Потом он там прорвал, его опять остановили, устояли против него на новой линии, но уже на краю Донбасса…
