Это движение двух режимов сопровождалось жертвами и кровью. Большевизм, оставаясь верным «идее» (хотя и используя элементы новой тактики для ее реализации), близок к победе. В таком случае жертвы оправданы, считал идеолог национал-большевизма. Кровь же, пролитая в фашистской Италии, может оказаться напрасной.
При всей «новизне» и «революционности» фашизма, Устрялов видел в нем принадлежность к уходящей эре. Интернационализм большевизма, созвучен «большой „вселенской“ идее наступающего исторического периода», тогда как фашизм шовинистичен, а значит «реакционен». Национальная идея, на которой основан фашизм, будет жить долго, но формы, избранные Б. Муссолини для ее воплощения, «обветшали», считал философ.
В книге «Германский национал-социализм» (1933) Н.В. Устрялов жестко критиковал гитлеризм и вновь возвращался к вопросам генезиса и эволюции режима Б. Муссолини. Н.В. Устрялов не считал, что фашизм откроет «новую эру» европейской истории. Он называл его «симптомом нового момента в развитии старого мира», «острым кризисом демократической государственности классического типа». Воспринятые фашизмом «уроки» Русской революции не сделали его по масштабу равным большевизму. Но Устрялов был уверен, что фашизм преподаст «уроки» мировой истории:
«Фашисты подчас говорят о „фашистских соединенных штатах Европы“. Трудно представить себе понятие более нескладное и внутренне порочное <…>. Фашистская картина истории несовместима с какими-либо „соединенными штатами“. Либо повсеместный фашизм, –
и тогда „гегелевская“ панорама исторической диалектики, либо существенно иная, новая концепция государства, – и тогда „соединенные штаты“. Между этими двумя пределами – ближе к первому – вьется змеящийся путь реальной исторической жизни».[227]
Н.В. Устрялов сталкивался в Харбине с проявлениями русского эмигрантского фашизма. Впервые он сформулировал свое отношение к этому явлению в 1929 г. в письме к служащим КВЖД – журналисту Э. Титову и японоведу А. Авдощенкову: «Русский фашизм – охвостье Союза русского народа, эмигрантщина, черносотенство, сброд».[228] Такое же мнение Устрялов высказал и в письме к Г.Н. Дикому от 23 ноября 1933 г.:
«Я считаю весьма достойными сожаления гитлероподобные настроения, явно проступающие в эмигрантской молодежи. <…> По здешним „фашистам“ можно видеть, куда способны они завести».[229]
Особенно возмущала Н.В. Устрялова пропаганда идей «фашизма», которую вел в своих лекциях в Харбине бывший казанский адвокат, член Восточного бюро партии кадетов, премьер белого меркуловского правительства на Дальнем Востоке В.Ф. Иванов:
