— Стой, кто идет?
- Журналист!
- Подними руки. Подходи медленно... Подняв руки, плетусь на голос. Из темноты слышны невнятные голоса. Шепчутся по-грузински. О чем говорят — непонятно. Потом громко, уже по-русски:
— Руки на стену. — Начинается тщательный обыск. — Это что?
— Камера...
- А это? На гранату похоже...
— Телеобъектив...
— Теле... Что?
— Ну, стеклышко такое, как у бинокля...
— А-а... Понятно. А зачем?
- Для съемки портретов...
— А оружие где? Пистолет есть?
— Нет пистолета.... Никакого оружия нет... Не находят оружия. Уже удивляются:
— Как же ты по ночам без оружия ходишь? Отвечаю вопросом на вопрос:
- А что было бы, если бы вы оружие у меня нашли?
— Ну, расстреляли бы, наверное... — так спокойно, небрежно даже, пожимают плечами...
Вдруг спрашивают коварно:
— А ты за кого, за президента или за оппозицию? — За кого сами спрашивающие, непонятно. Чувствую, снова напряглись. Что говорить? Ошибка может стоить головы. Стараюсь быть равнодушным:
— Я — журналист... Мне по контракту не положено ничью сторону занимать...
— А-а... Ты по контракту... Ладно. А куда идешь?
— На пресс-конференцию.
— Ладно, иди. Гоча, проводи журналиста, а то его наши пристрелят где-нибудь...
Проходим на пресс-конференцию какими-то немыслимыми задворками. О возвращении не хочется даже думать. Но пресс-конференция кончается, и возвращаться все-таки надо. Сопровождающий доводит до какого-то проходного двора и, неопределенно махнув рукой, указывает направление дальнейшего движения.
Таких случаев за годы работы в «горячих» точках были сотни. Не оружие, а именно его отсутствие спасало жизнь...
А. М. И тем не менее, ты ратуешь за свободу владения оружием?
Ю. Р. Ситуация другая. Вооруженный человек чувствует себя сильнее безоружного. Это -- аксиома. Но никогда ни один нормальный человек не пойдет на то, чтобы отнять жизнь. Я не говорю об «отморозках», которым убийство доставляет удовольствие. Когда все вокруг тебя вооружены, а ты — нет, есть шанс договориться. Ведь тот, кто держит в руках оружие, может себе позволить роскошь поговорить с обреченным, как они считают, человеком, который находится в их власти. А потом — дело техники. Тут уже зависит от тебя, останешься ты живым или нет.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
