Кестут, вопреки традиционному "готскому братству" Самбии и Готланда, вопреки историческому опыту сембов, пострадавших от разгрома Труссо и Каупа именно датчанами, выбрал их в качестве основных торговых партнёров. Просто потому, что приходившие к нему соседи-туземцы - этого хотели.
Наряду с поляками. Которые нормальному пруссу - вечный враг и постоянная добыча.
Такого - никто в Пруссии не хотел. И даже представить не мог.
Так нельзя! Висбю - да! Гданьск и Роскилле - нет! Это ж все знают! Так - столетиями! Пролитая кровь, давние обиды, традиционная вражда...
У "Московской Литвы" нет таких "предустановок". Кастусь не понимал и не хотел понимать этой традиции. А его собственный жизненный путь, когда его сводные братья, разные "родные вадавасы" были несколько лет врагами более опасными, чем любые иноземцы-иноверцы, когда одни русские христиане почти истребили его народ, а другие, во Всеволжске, спасли, учили, лечили и помогали - давал ему опыт понимания... ограниченности правоты традиции. Пусть бы и освящённой проповедями десятков Криво-Кривайтов за столетия существования пруссов.
Эта новизна убрала почву для одного из возможных конфликтов с дедушкой.
Вообще, Кастусь, отчасти просто из-за максимализма, стремления показать свою уникальность, свойственному множеству юношей в его возрасте, старательно уходил от подобия Камбилы. В разумных пределах.
Кестут не был, как я, увлечён техническим прогрессом:
-- Есть мастера - пусть они делают.
Не был, подобно мне, озабочен воспитанием нового поколения:
-- Детишки? Пусть растут.
Что оставляло ему больше сил и времени на собственно политические игры.
"Политика - концентрированное выражение экономики".
У князей "Святой Руси" три основных источника дохода: от трафика ("пути из варяг в греки и в хазары"), лесной товар (пушнина, мёд, воск...), работорговля. У пруссов - сходно.
Трафик.
Купец, который идёт по Прегели и платит пошлину в Тувангсте, не может одновременно идти и по Неману. И соответственно, платить в Каупе.
Трассы физически разделены, между дедушкой и внуком нет оснований для конфликтов.
Пушнина.
Пруссы активно занимаются промыслом пушного зверя (бобры, куницы, ласки).
Адам Бременский (для третьей четверти XI в.) пишет:
"Они (пруссы) в изобилии имеют неизвестные (нам) меха, которые разливают в нашем мире смертельный яд гордости. И при этом ценят они эти меха не выше всякой дряни и при этом, думаю, произносят нам приговор, ибо мы всеми путями стремимся к обладанию меховыми одеждами, как к величайшему счастью. Поэтому каждый (прусс) за полотняную рубаху, называемую у нас "фальдоне", приносит драгоценные меховые шкурки".
