. В то время как русское продвижение в конце концов было остановлено у Японского моря, где оно наткнулось на противника, которого стоило воспринимать всерьез48, побережье Тихого океана для американцев оказалось лишь промежуточной остановкой, а с конца XIX столетия началось превращение США в тихоокеанскую державу, в ходе которого, в конце концов, они также вступили в конфликт с Японией. Совершенно так же проходило образование европейских колониальных империй, при котором политический вакуум на периферии приводил ко все большему разрастанию контролируемых территорий. При возникновении территориальных империй втягивающая сила периферии приобретает такое же значение, как экспансионистская динамика центра.
Разумеется, динамика центра является непременной предпосылкой имперской экспансии, поскольку вакуум власти на
некоей периферии все же не может восприниматься как таковой. Понятие имперского временного суверенитета подразумевает, конечно, и то, что такая динамика не может приводить к неконтролируемому сползанию к экспансии. Это были бы тогда уже внутренние факторы, противодействующие имперскому временному суверенитету. Подобное вынужденное скатывание к экспансии констатируют теории империализма, причем как экономические, так и политические, ставя их на первый план. Сильнейший аргумент в пользу предстоящего крушения империализма заключается в том, что помимо грозящей войны между великими державами впоследствии на дно под влиянием внутренних обстоятельств пойдет и подвергшийся эрозии временной суверенитет. Лишь партизанская теория мировой революции Мао Цзэдуна в своей центральной идее об «окружении городов деревнями» развивает теорию империализма, в которой империалистический мир будет сокрушен не внутренними, а внешними факторами, не развитием событий в центре, а сопротивлением периферии. И при этом, помимо прочего, следует ограничить и подорвать временной суверенитет имперских центров за счет партизанской войны, которую Мао определял как «длительную войну на истощение»49.
Концепция, в которой внутренние факторы обеспечивают эрозию временного суверенитета имперских центров, приводит к развитию теории сверхнакопления или же недостаточного потребления, согласно которой кризисы сбыта в экономических центрах вынуждают к открытию новых рынков для экспорта товаров и капитала. Иную форму эти идеи принимают в тезисах социально-империалистических теорий, согласно которым имперские центры оказываются все более принужденными обеспечивать спокойствие за счет перераспределения сверхприбылей от империалистической эксплуатации с учетом нижних слоев своего населения или же отправлять его для завоевания территорий и поселения в колониях.
