Елена Борисовна опустила голову на его плечо и притихла, призадумалась…
— Да, жаль, — прошептала она. — Жаль, что в действительной жизни не бывает таких случаев, чтобы любимый выбирал между двумя жизнями — своей и ее жизнью.
И вдруг оба подавленно вскрикнули, вскочили и отшатнулись друг от друга в ужасе; вдруг у дверей, ведущих в кабинет мужа, зашевелилась портьера, и зловещий, как сама судьба, голос мужа Елены Борисовны прозвучал сухо и значительно:
— А, по-моему, ты ошибаешься! Такие случаи бывают и в жизни. Вот и сейчас твоему любовнику придется делать выбор: кому сейчас надо будет умереть: тебе или ему…
Глаза мужа, несмотря на его спокойный тон, метали молнии. В голосе чувствовался отдаленный, но приближающийся гром.
А рука крепко и уверенно сжимала револьвер — как будто из железа выкованная рука.
— Марк!! — вскричала жена, падая на колени и простирая к мужу руку.
— Прочь! — рявкнул муж. — Довольно! Ни слезы, ни оправдания тебе не помогут! Все слишком ясно! Ты можешь оставаться пассивной — выбор сделает он! Ну-с, милостивый государь… во имя справедливости, во имя защиты моего семейного очага — один из вас должен умереть… Выбирайте вы. Укажите же: кто? Кого должна поразить моя пуля?..
Николай Сергеевич колебался не более двух-трех секунд…
Подняв голову и, глядя на мужа уверенным, блистающим взором, сказал твердо и раздельно:
— Меня! Она ни при чем. Это я вскружил ей голову и увлек. Я готов. Стреляйте!
Он светло улыбнулся и, не медля, повернулся грудью по направлению неподвижно застывшего дула револьвера.
В диком нечеловеческом ужасе схватилась жена за голову и с подавленным стоном выбежала из комнаты………..
* * *
— Что ж вы… Стреляйте. Я от своих слов не отступлю.
— Вы мужественный человек, — угрюмо покачал головой муж, — но я вас, все-таки, убью. Кстати: у вас, может быть, будет какое-нибудь последнее предсмертное желание или просьба?
Николай Сергеевич пожал плечами, но потом, вздрогнул и с болезненной улыбкой сказал:
— Моя мать… Моя бедная матушка… Я оставлю ее без всяких средств. Все мои деньги в бумагах… Послушайте! Если в вас есть еще человечность — сделайте то, о чем я вас попрошу… Тогда я умру, не проклиная, а благословляя ваше имя.
— Говорите, — сказал муж, — глядя на соперника жестким железным взглядом. — Вы скажете мне, что я должен сделать и потом — умрете. Ну?
— Благодарю, — прошептал приговоренный. — Вы знаете банкирскую контору Шлиппенбах и Ко?..
— О, да. Знаю очень хорошо.
