От калитки послышались тяжелые шаги, возник низенький, но мощный детина, заросший, в красной рубахе. От неподвижного взгляда белесых глаз стало не по себе. Детина подошел почти вплотную, страшно заскрежетал зубами, она отшатнулась и услышала откуда-то с неба вчерашний голос:
— Не бойтесь. Тимоша всего лишь безобидный идиот.
Иван Павлович покуривал на обветшалом балкончике своего дома. Идиот поставил у ее ног эмалированный бидончик и удалился, переваливаясь, как медведь.
Анна приоткрыла крышку — молоко, — отнесла бидон на веранду, оглянулась (математик помахал рукой и исчез), по влажной траве подошла к увитой розовым вьюнком металлической решетке, разделяющей два сада. И он подошел, до пояса голый, в потрепанных джинсах.
— Доброе утро. Значит, вы остались.
— Здравствуйте. Мне предложили такие условия!
— Сколько?
— Миллион в месяц!
— Ничего особенного.
— Но я же буду тут жить и кушать. Деньги сохранятся, понимаете?
— Ну и на сколько их хватит? Это не кардинальное решение проблемы.
Анна поинтересовалась с иронией:
— Так что вы предлагаете?
— Я думаю.
Позади — шорох. Саша в шикарной черной рубахе. Поздоровался, сказал:
— Мы с дедушкой скоро уходим. Ты можешь ему сварить кофе?
— У меня отлично получается, вот увидишь!
— Я не буду. Пойдем, покажу кухню.
Когда по винтовой скрипучей лестнице она поднялась наверх с подносом, Александр Андреевич разговаривал по телефону: «Да ради Бога, когда сможете, я буду ждать звонка». — Положил трубку.
— Спасибо, деточка. Как спалось?
— Глубоко и спокойно.
— Завидую. В мои годы это недоступная роскошь.
Дед с внуком вскоре ушли, не сказав куда; она спросить не осмелилась и занялась грандиозной уборкой: ее теперешняя комната, Сашина, столовая, зал, ванная и туалет — на первом этаже; весь второй занимал кабинет ученого с компьютером и бесконечными книжными полками. Огромный письменный стол безукоризненно пустой, лишь пачка писчей бумаги и раскрыт на старомодном зеленом сукне кожаный пожелтевший фолиант — Библия в русском переводе. Еще кресло, похожее на трон, закрытый секретер красного дерева и узкая деревянная кровать в углу.
Аскетическая обстановка (правда, старик неприхотлив), зато у Саши полный набор новейших забав: тоже компьютер, видак, маг, видеокамера, шведская стенка и т. п.; и тоже книги, книги, только не научные, а «изящная словесность», будущий дипломат изучает человеческую психологию.
К вечеру она выдохлась (хозяева вернулись в полдень и оценили ее обед), зато старый дом засиял и заулыбался изнутри; а снаружи он и так был хорош — терем в стиле а-ля рюс, потемневшие дубовые бревна, увитые диким виноградом.
